Poslina
Пользователь
Последнее редактирование:
Музыкальная тема
Имя персонажа: Kassadi Teuterix
Раса: Эльф.
Рост: 1.80.
Возраст: 105.
Профессия [ремесленная] (при наличии): Кулинар.
Профессия [добывающая] (при наличии): Охотник.
Спец роль (при наличии) - отсутствует.
К сожалению, мне так и не удалось найти портрет, который полностью сходился с моей задумкой. Выбранный арт стал самым близким к идеалу вариантом. Работа была взята без спроса, цвет глаз - отредактирован. Я бы с радостью выставил ссылку на автора контента, но увы - не нашел выложенной работы по подписи на картинке.
Характер и личность персонажа: первое впечатление вполне подкрепляет тяжелый характер. Упертая, высокомерная, нахальная - только часть общепринятых характеристик, которыми её можно описать. Пренебрежительное отношение к окружающим, иногда специально выкидывается на показ. Редко прислушивается к чужому мнению, цепляется за недостатки других. Поводки волчонка, трудного подростка, пытающегося куснуть за больное - не редко выливаются в проблемы. Если насилие не часть её личности, то один из самых быстрых способов добиться желаемого. Эта колкая завеса спадает, когда она измотана, пьяна или в очередной раз вкусила приятный дурман веселящих трав.
С другой стороны, весь этот фарс - лишь попытка прикрыть свою беспомощность в огромном, чужом мире. Ведь главный вызов, который она приняла - это оторваться от родной крови и земли, что бы наконец-то исполнить мечту о путешествиях. За маской задиры скрывается очень и очень любознательный эльф. Время в дороге подарило ей вкус к живописи и книгам, укрепила любовь к музыке. Пусть критиком она и не станет. В попытке узнать новое, эльфийка страшится потерять старое - уйти от заветов предков, предать наставления Богов, как уже предала семейный уклад. И не смотря на все свои негативные качества, девушка железно следует своим клятвам, не раздумывая бросится на помощь того, кого окрестила для себя важным. Вот только эту обратную сторону медали, помимо наставника, увидят единицы. Последний - единственный её авторитет, чьи уши не заостряются к кончикам.
Имеет весьма странные понятия о чести: для неё вполне нормально добить того, кто не даст отпор, ударить в спину врага или поколотить близкого. Но в то же время - она свято чтит обещания, не поднимет руки на святыни, как свои, так и чужие.
Скрытый контент
Атрибуты:
1. Сила - 8
2. Ловкость - 14 +2
3. Выносливость - 13
4. Телосложение - 10
5. Интеллект - 12
6. Мистицизм - 7
7. Восприятие - 15 +1
Квента:
Родные острова
1. Сила - 8
2. Ловкость - 14 +2
3. Выносливость - 13
4. Телосложение - 10
5. Интеллект - 12
6. Мистицизм - 7
7. Восприятие - 15 +1
Квента:
Небольшое предисловие: во-первых, персонаж является членом фракции Легион Золотого Орла (да простят меня все те, кто надеялся, что я напишу человека). Во-вторых, по мере написания биографии, то ли от скуки, то ли в творческом порыве, в моей голове родился ряд показательных моментов, более подробно раскрывающие характер персонажа и её взаимоотношения с одним из членов фракции, по сути - связующим звеном. Дело было дополнено обсуждением и проработкой совместно с тем самым игроком. По итогу родились страшные, графоманские отрезки - куда более насыщенные, чем суховатое перечисление ключевых событий, повлиявших на становление характера Кассади. Они не являются обязательными к прочтению, лишь ДЛС основной истории.
Родные острова
Третья дочь Теуторикс и пятый ребенок в семье. Кассади родилась и выросла в не самом приятном крае Инглора. Издревле рода, проживающие на островах к Юго-Западу от эльфийского государства славились своим диковатым нравом, по сравнению с более цивилизованными северными родственниками. Проявлялись эти различия в разных аспектах жизни, начиная с быта и заканчивая особым вниманием к обрядам посвященным Кайне. Охотники и рыбаки, не чурались использовать орудия своего промысла в нечастых набегах на своих соседей - зверолюдей востока, а порой и в более приятные по климату и богатые добычей человеческие земли. Моряки знали, что завидеть на горизонте флотилию из небольших посудин, набитых командами в малиновых гамбезонах означало попрощаться со всем намеченным маршрутом. Эти условия сделали обитателей островов куда более жестокими и практичными, а необходимость во всех "свободных руках" - часто подталкивала женщин оставлять алтарь Силейз без внимания. Казалось бы, что высшие рода должны были пресечь подобное поведение, но расстояние, трудность постоянного контроля, а также наличие удобных "корсаров", которые не только охраняют побережье от незваных гостей, но еще и исправно отправляют корабли с долей добычи - создали очередную тонкую нить, которая удерживает ситуацию от накала.
Семья Касс не была исключением из правил, а даже наоборот - типичными представителями родного края. Высокие фигуры, правильные формы лица, рыжие, как летний закат волосы и россыпь веснушек на носу и щеках. Её отец - Инганор был и по сей день остается рыбаком и налетчиком. Человек с холодным взглядом и горячим нравом. Его слово - закон в доме, а рука и голос, не дрогнут, ни в бою, ни за семейным ужином. Мать Кларейса - следит за хуторком во время частых отлучек мужа, а парой и сама составляет компанию в походах на "теплые края". Последние пол века уже куда реже, явно сказывается полученное ранение и хромата. Её улыбка греет теплее объятий, а советы, пожалуй, еще ни разу не подводили отпрысков. Упустим упоминание многочисленных братьев, сестер, бабушек дедушек, кузенов, теть, дядь и прочих родичей довольно большого (по меркам острова) рода Теуторикс. Стоит лишь упомянуть, что как часто бывает в крупных семьях - среди детей всегда была борьба за внимание их родителей. Это "ведро с крабами" навсегда засядет в голове Кассади и поставит перед ней цель - жадно наглядеться на всё, что будет за его пределами. Остров Теотей не превышал размеры Эфема, уже к подростковому возрасту и сама девочка, и её братья с сестрами знали большинство уголков своей небольшой родины у каждого из них был своё тайное, любимое место. Для неё им стало упавшее года назад вековое древо. Находясь на самом крою утеса, ведущего в бескрайнее море - оттуда открывался поразительный вид на заходящее солнце, а осенние муссоны - всегда ободряюще трепали волосы и развивали платье на ветру, приглашая в дальнее плаванье. Это место лишь укрепляло желание Касс вырваться из оков небольшого клочка земли. Многие вечера она проводила в мертвых стенах почившего древа, вслушиваясь в мелодии, создаваемые ветром пролетавшим по рядам морских раковин и специально установленных трубочек рогоза. Пожалуй, именно эта какофония подтолкнула её сблизиться со своей тетушкой - ныне покойной, но игравшей в ту пору ритуальные мотивы и просто задорные мелодии на семейных встречах. Давалось музыка будущей налетчице с трудом, но причастность к этому занятию вызывала у неё теплые чувства. Что-то, чего не могло дать любое другое занятие.
Вместе с отцом и старшими та постепенно осваивала охоту на некрупную дичь, другой на острове попросту не было. Нужно было лукавить или просто помирать от скуки, что бы назвать её интересной. Зачастую всё сводилось к установке силков и редкому использованию пращи. Использовать лук внятных габаритов ребенку довольно тяжело. Но вот подготовку к такому процессу - напротив, была её лучшей частью. Поиск нор, крупных гнезд, звериных троп. Под наставлением девочка постепенно училась определять, как давно и какой зверь мог пройти по хоженой дорожке. Был ли он молод или стар, с выводком или без, будет ли он предельно осторожен или это его территория. Для таких рутинных вылазок даже не приносили жертв на алтарь, напротив, они становились источником таковых для действительно значимой охоты. Тьма морской глубины и её обитатели никогда не манили девочку, чего не скажешь о тверди по ту сторону синевы. Уж тамошний зверь - поражал воображение. Охота в тех угодьях всегда была долгожданной. Среди эльфов Теотейя было принято плавать на "большую землю", в поисках особо ценной дичи. Рога, бивни, клыки, железы, шкуры и даже чешуя некоторых животных были не только предметами роскоши, но и порой необходимыми составляющими зелий и припарок. И пока старшие, повидавшие многое - занимались важным для кланов делом, молодняк с огнем в глазах только переживали свои первые встречи с оленями, медведями, стаями гигантских волков. Далекие плаванья никогда не обходились без обрядов, ведь предприятия эти затрачивали много времени и сил. Кто, как не Андруила поможет остроухим удачно пустить стрелу. Ну а со временем и набеги на не особо охраняемые участки берегов - стали заставлять сердце биться чаще. Наконец-то, вместо наблюдения за такими "вольными" птицами, которым расстояния и море - не преграда, она и сама могла побывать на дальнем крае.
Подобно своим родичам, Касс не отличалась добродушием к иноземцам, чья форма ушей, хотя бы отдаленно не напоминала её собственные. Она часто мечтала сойтись в морской битве с темными эльфами, которыми с детства пугают детей Теотей. Но последние - не ходили по морю к западу от Материка. В виду желания действовать, захватывать, слагать собственную историю и скромных физических данных, обычно её жестокость проявлялась не на поле боя, а в отношении к беззащитных пленных. Бесправные и связанные сдачи дать не могут, а кричат они "очень даже забавно". В свою часть добычи, девушка часто набирала припасы захваченных. В отличии от одежды, инструментов или оружия иноземцев, к которому в то время она относилась с пренебрежением, продукты, специи, травы, закатки - были лишь "материалом", не тем порченым итогом чужестранного труда. Эти частички далеких уголков попадали в её руки и становились одной из приятной ниток, которые выходили с острова и тянулись в прекрасное неизвестное. Неудачные пробы, постепенный поиск любимых ингредиентов и советы матери, которая прошла по этому пути куда дальше, научили Кассади основам, которые она укрепит в будущем.
Так на правилах "сильный прав" и "все во благо родной крови" она провела какое-то время, до поворотных событий.
Семья Касс не была исключением из правил, а даже наоборот - типичными представителями родного края. Высокие фигуры, правильные формы лица, рыжие, как летний закат волосы и россыпь веснушек на носу и щеках. Её отец - Инганор был и по сей день остается рыбаком и налетчиком. Человек с холодным взглядом и горячим нравом. Его слово - закон в доме, а рука и голос, не дрогнут, ни в бою, ни за семейным ужином. Мать Кларейса - следит за хуторком во время частых отлучек мужа, а парой и сама составляет компанию в походах на "теплые края". Последние пол века уже куда реже, явно сказывается полученное ранение и хромата. Её улыбка греет теплее объятий, а советы, пожалуй, еще ни разу не подводили отпрысков. Упустим упоминание многочисленных братьев, сестер, бабушек дедушек, кузенов, теть, дядь и прочих родичей довольно большого (по меркам острова) рода Теуторикс. Стоит лишь упомянуть, что как часто бывает в крупных семьях - среди детей всегда была борьба за внимание их родителей. Это "ведро с крабами" навсегда засядет в голове Кассади и поставит перед ней цель - жадно наглядеться на всё, что будет за его пределами. Остров Теотей не превышал размеры Эфема, уже к подростковому возрасту и сама девочка, и её братья с сестрами знали большинство уголков своей небольшой родины у каждого из них был своё тайное, любимое место. Для неё им стало упавшее года назад вековое древо. Находясь на самом крою утеса, ведущего в бескрайнее море - оттуда открывался поразительный вид на заходящее солнце, а осенние муссоны - всегда ободряюще трепали волосы и развивали платье на ветру, приглашая в дальнее плаванье. Это место лишь укрепляло желание Касс вырваться из оков небольшого клочка земли. Многие вечера она проводила в мертвых стенах почившего древа, вслушиваясь в мелодии, создаваемые ветром пролетавшим по рядам морских раковин и специально установленных трубочек рогоза. Пожалуй, именно эта какофония подтолкнула её сблизиться со своей тетушкой - ныне покойной, но игравшей в ту пору ритуальные мотивы и просто задорные мелодии на семейных встречах. Давалось музыка будущей налетчице с трудом, но причастность к этому занятию вызывала у неё теплые чувства. Что-то, чего не могло дать любое другое занятие.
Вместе с отцом и старшими та постепенно осваивала охоту на некрупную дичь, другой на острове попросту не было. Нужно было лукавить или просто помирать от скуки, что бы назвать её интересной. Зачастую всё сводилось к установке силков и редкому использованию пращи. Использовать лук внятных габаритов ребенку довольно тяжело. Но вот подготовку к такому процессу - напротив, была её лучшей частью. Поиск нор, крупных гнезд, звериных троп. Под наставлением девочка постепенно училась определять, как давно и какой зверь мог пройти по хоженой дорожке. Был ли он молод или стар, с выводком или без, будет ли он предельно осторожен или это его территория. Для таких рутинных вылазок даже не приносили жертв на алтарь, напротив, они становились источником таковых для действительно значимой охоты. Тьма морской глубины и её обитатели никогда не манили девочку, чего не скажешь о тверди по ту сторону синевы. Уж тамошний зверь - поражал воображение. Охота в тех угодьях всегда была долгожданной. Среди эльфов Теотейя было принято плавать на "большую землю", в поисках особо ценной дичи. Рога, бивни, клыки, железы, шкуры и даже чешуя некоторых животных были не только предметами роскоши, но и порой необходимыми составляющими зелий и припарок. И пока старшие, повидавшие многое - занимались важным для кланов делом, молодняк с огнем в глазах только переживали свои первые встречи с оленями, медведями, стаями гигантских волков. Далекие плаванья никогда не обходились без обрядов, ведь предприятия эти затрачивали много времени и сил. Кто, как не Андруила поможет остроухим удачно пустить стрелу. Ну а со временем и набеги на не особо охраняемые участки берегов - стали заставлять сердце биться чаще. Наконец-то, вместо наблюдения за такими "вольными" птицами, которым расстояния и море - не преграда, она и сама могла побывать на дальнем крае.
Подобно своим родичам, Касс не отличалась добродушием к иноземцам, чья форма ушей, хотя бы отдаленно не напоминала её собственные. Она часто мечтала сойтись в морской битве с темными эльфами, которыми с детства пугают детей Теотей. Но последние - не ходили по морю к западу от Материка. В виду желания действовать, захватывать, слагать собственную историю и скромных физических данных, обычно её жестокость проявлялась не на поле боя, а в отношении к беззащитных пленных. Бесправные и связанные сдачи дать не могут, а кричат они "очень даже забавно". В свою часть добычи, девушка часто набирала припасы захваченных. В отличии от одежды, инструментов или оружия иноземцев, к которому в то время она относилась с пренебрежением, продукты, специи, травы, закатки - были лишь "материалом", не тем порченым итогом чужестранного труда. Эти частички далеких уголков попадали в её руки и становились одной из приятной ниток, которые выходили с острова и тянулись в прекрасное неизвестное. Неудачные пробы, постепенный поиск любимых ингредиентов и советы матери, которая прошла по этому пути куда дальше, научили Кассади основам, которые она укрепит в будущем.
Так на правилах "сильный прав" и "все во благо родной крови" она провела какое-то время, до поворотных событий.
Последний налет
В её последний морской налет, до капитанства в небольшом отряде все же дорвался первенец Инганора. Хоть и в составе флотилии под руководством не столь значимого для истории жителя Таотейя. Асклиф - был юношей не лишенным ума, но глаза его часто застилали непомерные амбиции. Для него самого, они таковыми не казались. Новоиспеченный лидер собрал относительно малую команду из тех, кто ему нравился, тех, кто не оспорил бы его мнение. Целью набега стал небольшой портовый городок, по информации от плененных на последнем рейде моряков - совсем без охраны, если не считать патрульные флотилии, которые проходят раз в три дня. План - так же просто, в темноте ночи отряд Асклифа, уже по берегу подбирается к дозорным вышкам, дабы "снять" часовых и подает сигнал основным силам, которые зайдут с моря. А дальше - бери всё, с кораблей и припортовых таверн, складов, никаких прогулок в глубину города.
В намеченное время баркасы Асклифа отделились от основной флотилии и направились к песчаному берегу, в отдалении от города. Осмотр порта перед закатом мог смутить осторожного разведчика - уж слишком много кораблей стояли на якорях, слишком много для такого тихого местечка. Да и на их мачтах развивались флаги с золотой птицей. Но командир не стал придавать этому особое значение, более того - ограбил выходящий из городка караван, подождав его в чаще ближайшей рощи. Не особо богатые торговцы были убиты, вещи перепрятаны, а все следы - заметены. По крайней мере, так думала сама группа, хоть с реальностью это и не пересекалось. Когда темнота безлунной ночи сковала небо, отряд Асклифа выдвинулся на выполнение своих задач. Но подход к первой же башне - не задался, помимо часовых, которых приметили эльфы на первичной разведке - внезапно появились и другие, сказалось находка трупов на торговом тракте. На звуки борьбы стекались все новые бойцы, отряд рыжеволосых и остроухих начинал редеть. Но никто не собирался сдаваться людям.
В тот вечер основная флотилия так и не получила ожидаемого сигнала. А небольшие городские казематы пополнились почти десятком раненых остроухих. Либо тяжело раненых, либо оглушенных тяжелыми дубинами. Никто из девяти налетчиков не надеялся на милость со стороны пленителей, кто-то уже смирился со своей судьбой, кто-то, менее раненый - строил хитроумные и несбыточные планы побега. Но сама Кассади будто осталась одна, погрузившись в собственные мысли, она раз за разом вспоминала свой любимый утес. Место, где ребенком и помыслить не могла о ситуации, в которую попала. Ведь победители, не бывают в плену. А Теутериксы - никогда не проигрывают. То и дело в подвалы спускались не особо трезвые наемники, дабы поглумиться над ничтожной попыткой налета. Но самым мерзким из них, пожалуй, был основной смотритель, вроде бы не из их числа. Почти сразу после того, как пленников бросили за решетку, он увел понравившуюся ему эльфийку, о которой новостей не поступало.
В намеченное время баркасы Асклифа отделились от основной флотилии и направились к песчаному берегу, в отдалении от города. Осмотр порта перед закатом мог смутить осторожного разведчика - уж слишком много кораблей стояли на якорях, слишком много для такого тихого местечка. Да и на их мачтах развивались флаги с золотой птицей. Но командир не стал придавать этому особое значение, более того - ограбил выходящий из городка караван, подождав его в чаще ближайшей рощи. Не особо богатые торговцы были убиты, вещи перепрятаны, а все следы - заметены. По крайней мере, так думала сама группа, хоть с реальностью это и не пересекалось. Когда темнота безлунной ночи сковала небо, отряд Асклифа выдвинулся на выполнение своих задач. Но подход к первой же башне - не задался, помимо часовых, которых приметили эльфы на первичной разведке - внезапно появились и другие, сказалось находка трупов на торговом тракте. На звуки борьбы стекались все новые бойцы, отряд рыжеволосых и остроухих начинал редеть. Но никто не собирался сдаваться людям.
В тот вечер основная флотилия так и не получила ожидаемого сигнала. А небольшие городские казематы пополнились почти десятком раненых остроухих. Либо тяжело раненых, либо оглушенных тяжелыми дубинами. Никто из девяти налетчиков не надеялся на милость со стороны пленителей, кто-то уже смирился со своей судьбой, кто-то, менее раненый - строил хитроумные и несбыточные планы побега. Но сама Кассади будто осталась одна, погрузившись в собственные мысли, она раз за разом вспоминала свой любимый утес. Место, где ребенком и помыслить не могла о ситуации, в которую попала. Ведь победители, не бывают в плену. А Теутериксы - никогда не проигрывают. То и дело в подвалы спускались не особо трезвые наемники, дабы поглумиться над ничтожной попыткой налета. Но самым мерзким из них, пожалуй, был основной смотритель, вроде бы не из их числа. Почти сразу после того, как пленников бросили за решетку, он увел понравившуюся ему эльфийку, о которой новостей не поступало.
К утру заключенных начали куда-то переводить по одному, те, кто хорошо знали всеобщий - погибли в ночной схватке, поэтому все приняли это событие, как начало казней. Кто-то пытался сопротивляться, но их пыл быстро остужали. Четвертой по счету стала сама Касс. К её удивлению, привели пленницу не на плаху, а в один из разбитых неподалеку шатров. Цветастую палатку охраняла пара сонных наемников, а внутри - вместо пыточных принадлежностей стояли стол, несколько подвесных полок содержащие множество свитков, книг, карт и прочих атрибутов человека слога или науки.
За самим столом в глубоком, деревянном кресле-качалке полулежа скучал человек. Развалившись на своем седалище, он едва покачивался взад-вперед, глядя в потолок и редко цепляя пальцами струны лютни, уложенной на живот. Вид он имел весьма отличный от других, одежда казалось куда дороже, чем у прочих, покрой - тоже иной. Но вот его физиономии и неопрятность, создавали впечатление скорее спившегося интеллигента, потерявшего некогда бывшие у него стремление к чему-то важному. Когда шатер распахнулся, он лениво довернул голову на вошедших - пару конвоиров и Кассади. У девушки был изрядно разбитый нос, а лицо перемазано в крови. Тот тяжело вздохнул и пересел поудобнее, жестом предлагая стул по другую сторону стола. Эльфийка не двинулась, но крепкие руки её провожатых, сначала пихнули, а потом и без особых проблем усадили ту на стул. Также молча и с небольшой улыбкой незнакомец кивнул наемников и те вышли. Сразу после этого - остроухая вскочила со своего места и выругалась, но не с целью бежать, а скорее - просто наперекор желания её пленителей.
"Такие слова подойдут, скорее нашим дорогим друзьям по сторону ткани, чем столь прекрасной девушке" - заговорил тот на языке Беланора, чуть наклоняясь вперед и укладывая на стол платок. Второй рукой он обрисовал круг вокруг своего лица, намекая на кровь. Столь же резко, как и до этого - Касс схватила кусок ткани, спешно вытерла лицо и выкинула его на пол: "Я бы упилась кровью паршивой овцы, что научила тебя языку наших предков. Не смей трепаться на нем, круглоухий!"" - громко выпалила пленная, на крик - сразу же заглянула охрана. Незнакомец улыбнулся и махнул рукой, передавая знак, что "все в порядке". Рыжая так и стояла посреди комнаты, испепеляя не самые страшные в Этерии предметы взглядом презрения. Её подбородок был задран вверх, губы слегка подергивались от злобы, а может и страха. Но затем собеседник вдарил по струнам, проиграв небольшой мотив, наверное, раздумывая над дальнейшим ходом беседы. Приятный звук сразу привлек внимание, девушка перевела взгляд на источник, поумерив во вселенской ненависти. Огонек интереса зажегся в глазах, плечи слегка опустились, хоть общая стойка и продолжала выражать "непокорство". По крайней мере ей хотелось так думать. Её новый знакомый подметил перемену во взгляде и неспешно начал наигрывать что-то незатейливое, спросив:
За самим столом в глубоком, деревянном кресле-качалке полулежа скучал человек. Развалившись на своем седалище, он едва покачивался взад-вперед, глядя в потолок и редко цепляя пальцами струны лютни, уложенной на живот. Вид он имел весьма отличный от других, одежда казалось куда дороже, чем у прочих, покрой - тоже иной. Но вот его физиономии и неопрятность, создавали впечатление скорее спившегося интеллигента, потерявшего некогда бывшие у него стремление к чему-то важному. Когда шатер распахнулся, он лениво довернул голову на вошедших - пару конвоиров и Кассади. У девушки был изрядно разбитый нос, а лицо перемазано в крови. Тот тяжело вздохнул и пересел поудобнее, жестом предлагая стул по другую сторону стола. Эльфийка не двинулась, но крепкие руки её провожатых, сначала пихнули, а потом и без особых проблем усадили ту на стул. Также молча и с небольшой улыбкой незнакомец кивнул наемников и те вышли. Сразу после этого - остроухая вскочила со своего места и выругалась, но не с целью бежать, а скорее - просто наперекор желания её пленителей.
"Такие слова подойдут, скорее нашим дорогим друзьям по сторону ткани, чем столь прекрасной девушке" - заговорил тот на языке Беланора, чуть наклоняясь вперед и укладывая на стол платок. Второй рукой он обрисовал круг вокруг своего лица, намекая на кровь. Столь же резко, как и до этого - Касс схватила кусок ткани, спешно вытерла лицо и выкинула его на пол: "Я бы упилась кровью паршивой овцы, что научила тебя языку наших предков. Не смей трепаться на нем, круглоухий!"" - громко выпалила пленная, на крик - сразу же заглянула охрана. Незнакомец улыбнулся и махнул рукой, передавая знак, что "все в порядке". Рыжая так и стояла посреди комнаты, испепеляя не самые страшные в Этерии предметы взглядом презрения. Её подбородок был задран вверх, губы слегка подергивались от злобы, а может и страха. Но затем собеседник вдарил по струнам, проиграв небольшой мотив, наверное, раздумывая над дальнейшим ходом беседы. Приятный звук сразу привлек внимание, девушка перевела взгляд на источник, поумерив во вселенской ненависти. Огонек интереса зажегся в глазах, плечи слегка опустились, хоть общая стойка и продолжала выражать "непокорство". По крайней мере ей хотелось так думать. Её новый знакомый подметил перемену во взгляде и неспешно начал наигрывать что-то незатейливое, спросив:
- - Но ведь никто из вас не знает нашего языка, как же нам тогда общаться?
- - А я и не хочу говорить с отбросами!
- - А чего же ты хочешь? - она промолчала, что говорящего совсем не смутило, он продолжил, - хочешь послушать одну мелодию? Её написал мой знакомый, кажется, когда-то он был влюблен в одну эльфийку, где же это было... - собеседник слегка потерял во взгляде, теряясь в воспоминаниях, его пальцы замерли на струнах, а на лице отразилась пустота. Нависшую тишину прервал звук скрипа качалки. Мужчина поднял глаза, отмахиваясь от чего, будто это и не было столь важно, - ну так что?
Кассади неуверенно кивнула и из шатра полилась, действительно неплохая мелодия, чем-то отдаленно похожая на те, что играли в Инглоре, на большой земле. Трехминутная музыкальная пауза сбавила градус напряжения, рыжая пленница с поломанным носом и связанными руками - все же решила занять стул напротив играющего. По прежнему, осторожна в движениях, как бродячая кошка, которая решилась взять угощение у прохожего:
- Ты знаком с нашими укладами, человек, - проговорила она, по окончанию исполнения и расправила плечи. Теперь этот странный наемник и сам вызывал у неё долю интереса. Совсем капельку.
- Ты знаком с нашими укладами, человек, - проговорила она, по окончанию исполнения и расправила плечи. Теперь этот странный наемник и сам вызывал у неё долю интереса. Совсем капельку.
- - Конечно, ведь я - посол, ты ведь знаешь, кто это такие?
- - Постоянные переговорщики.
- - Немного иначе, моя дорогая гостья... К слову, как к тебе обращаться?
Эльфийка заколебалась, возвращая недоверие на свою веснушчатую физиономию, изумрудные глаза снова неприятно впились в лицо собеседника, ожидая подлый удар.
- - Ты можешь звать меня Кассади, - напряженно ответила она и потерла кисти в путах.
- - Будем же знакомы, мое имя Октавиус, - кивнул с учтивой улыбкой переговорщик и вздохнул, - так вот, моя дорогая Касс-...
- - Не смей меня так называть, выродок! - уже злобно, сквозь зубы прошипели в ответ.
Ехидно улыбаясь, тот поднял руки в жесте "сдаюсь", его лютня осталась на животе, - так вот, Кассади, моя работа в том, что бы представлять и защищать интересы того, кто послал меня в иной край. Будь это, как ты заметила, переговоры или просто... Представительство нашей братии в некоем отдалении от основной группы.
- - Но сейчас ты - переговорщик, - все также с осторожностью в голосе, проговорила девушка и кивнула на лютню, протягивая связанные руки.
- - Увы, но как бы я не хотел - развязать тебя не могу. Ведь ты сразу попытаешься перегрызть мне глотку, - заметил Октавиус, пока передавал инструмент.
- - Значит ты знаешь нас, немного лучше, чем я думала, - впервые за всю беседу девушка улыбнулась и уложила инструмент к себе на колени, переводя все внимание на него. Не сказать, что она не знала, что такое "лютня", скорее её интересовал дизайн, материал и её исполнение. Пальцы скользили по дереву, плавно переходя к колкам. Спустя небольшую паузу, она не глядя кинула фразу, - ты спрашивал, чего я хочу. Я послушала музыку. Чего же хочешь ты?
Тот пожал плечами, внезапно, с лицом человека, который сам не понимал, что происходит. Но девушка этого не видела, - наверное, решить вашу судьбу? Постой-постой, не огрызайся, я вижу по глазам, что хочешь, - очередная порция яда уже была готова вырваться наружу, Касс прищурилась, кулачки сжались, но звука не последовала, короткий вдох и рот остался открытым, пока собеседник быстро кидал в след, - давай назовем это "предложить тебе варианты... Решение нашей общей проблемы?"
- - В плену здесь только я и мои родичи, - с холодом в голосе прозвучал ответ.
- - Да-да, ты, конечно, права, Кассади, вы находитесь в нашем плену, но и мы - по своему заложники этой ситуации. Вы ведь хотите выжить. А мы - что бы ваши друзья в море не доставляли нам проблем, - на этой фразе, пальцы впились в дерево лютню. Она молчала.
- - Ты ведь не думала, что мы решим, будто весь этот городок будут грабить два десятка эльфов, хоть и... Безгранично храбрых и способных, - говорящий, несколько раз крутнул кистями в поисках нужных эпитетов, - раз ты так среагировала на мои слова, то они и вправду в море, а не в окрестных лесах.
Девушка снова открыла рот, но тот выставил ладонь вперед, в жесте "стоп", - можешь не говорить, Кассади. Большинство моих соратников с радостью обезглавили бы вас еще вчера ночью. Но видишь ли... Мне удалось убедить наших военачальников, что в этом нет ни капли выгоды для нас.
Эльфийка сохраняла немоту продолжительное время, глубокие зеленые глаза сверлили лицо собеседника, взглядом барана, смотрящего на запертые двери. А его легкая, будто добродушная улыбка - неописуемо бесила, как и вся ситуация, - Я не понимаю, - наконец пробурчала она.
Эльфийка сохраняла немоту продолжительное время, глубокие зеленые глаза сверлили лицо собеседника, взглядом барана, смотрящего на запертые двери. А его легкая, будто добродушная улыбка - неописуемо бесила, как и вся ситуация, - Я не понимаю, - наконец пробурчала она.
- - Все просто, мы - наемники, нам платят за нашу работу, Кассади, и наша работа - охрана этого порта в строго обозначенный период. То, что случится после - уже не наша проблема. И, знаешь ли, нам заплатят, даже в том, случае, если в этот период больше не случится нападений. Зачем же нам лишний раз проливать кровь и рисковать своей шкурой, когда можно этого избежать? Мы ведь... - он повернул голову на пленницу, - Вполне можем договориться о том, что бы нападений не было, ведь так?
- Ты хочешь обменять нас на обещание не трогать порт в этот период?
Октавиус хлопнул в ладоши, перстни на его пальцах клацнули друг о друга, тот громко засмеялся, и протянул руки за инструментом. Когда его лицо оказалось на расстоянии рывка, в голове налетчицы сразу промелькнула мысль - действовать. Кисти на лютне чуть дернулись, что не ушло от глаз переговорщика. Тот застыл в своем положении, перекидываясь через стол, одной рукой на нем, второй - держась за инструмент. Две стороны смотрели друг другу в глаза, в шатре повисла тишина. Сердце девушки начало стучать чаще - он не ровня тем наемникам, даже в таком состоянии она может вцепиться ему в шею, перекинуть через себя и придушить. Уж тогда на его морде будет ужас, который должен застывать на лице любого человека, завидевшего эльфа, а не эта фальшивая маска. И сам Октавиус это понимал, но в его глазах не читался страх, в них вообще ничего не читалось, кроме осознания всей ситуации. Незаметно для себя она начала дышать чаще и уже собиралась исполнить то, что задумала, но в реальность девушку вернул кашель снаружи. Охранник прочистил горло где-то за тонкой стенкой из ткани и перемялся с ноги на ногу, чуть скрипнув латами.
Кассади переложила руки со струнного на колено и отвернулась, закусывая губу. Только что напряженное подобно струне тело - откинулось на спинку и обмякло. Ей было стыдно от того, что она испугалась рискнуть.
- Вот видишь, твои мысли уже идут в правильном направлении, - промолвил мужчина, наконец-то разгибаясь. В пару шагов он обошел стол и присел на его край, уже глядя сверху-вниз. По шатру снова начала разноситься мелодия, - Мы бы с радостью обменяли вас на небольшой выкуп и обещание не нападать в этих водах... Следующие пол год. Существует лишь одна проблема, Кассади, будет ли это обещание исполнено?
Кассади переложила руки со струнного на колено и отвернулась, закусывая губу. Только что напряженное подобно струне тело - откинулось на спинку и обмякло. Ей было стыдно от того, что она испугалась рискнуть.
- Вот видишь, твои мысли уже идут в правильном направлении, - промолвил мужчина, наконец-то разгибаясь. В пару шагов он обошел стол и присел на его край, уже глядя сверху-вниз. По шатру снова начала разноситься мелодия, - Мы бы с радостью обменяли вас на небольшой выкуп и обещание не нападать в этих водах... Следующие пол год. Существует лишь одна проблема, Кассади, будет ли это обещание исполнено?
- Не сравнивай клятву народа Беланора и ваше круглоухое пустословие, - все еще не глядя фыркнула обиженная, ей хотелось в очередной раз добавить оскорбление в его адрес, но эти слова не соскользнули с губ.
- Не часто такую клятву можно услышать. Вот, скажем - сколько будет стоить твоя верность, Кассади? - мелодия оборвалось, а его взгляд упал на сидящую, - ты бы осталась здесь, с нами, для гарантии того, что бы дальнейшие нападения не произошли после переправки пленных? Хоть из разговоров с предыдущими я почти ничего и не узнал, разве что... Ты сестра вашего лидера, а твой отец - не самый последний эльф, в военных вопросах.
Мысль о том, что кто-то ему рассказал, даже такие мелочи опередила и выбила попыток зародиться идее "зачем ты вообще с ним говоришь?"
- Я поклянусь перед Ишей в том, что не сбегу и буду следовать за тобой, если мои родичи вернутся домой, а я не буду вынуждена вредить никому из тех, кто верен устоям наших предков, - пыхнув сердито, она добавила, - и если ты собственноручно убьешь урода-надзирателя, Октавиус, человек и посол.
Мужчина вскинул брови: - Ключника ваших застенков?
- Да, вшивого борова с серьгой в носу, - на этой фразе та тыкнула пальцем в свой нос. Наконец-то она посмотрела в лицо выше сидящего собеседника, желая увидеть растерянность или неуверенность. Но уже к её удивлению переговорщик о чем-то серьезно задумался, затем - отложил лютню, взял девушку за плечо и быстро повел наружу. На выходе Касс попыталась вырваться, но её подхватили охранники и повели за спешно шагавшим начальником. "Ну, по крайней мере вся эта комедия окончена. А может... Стоило пойти на эту сделку? Хотя, какая сделка может быть, с лживым людишкой!? Но что, теперь ждет её, остальную команду? И согласится ли кто-то из оставшихся пойти на его условия?" Её безрезультатные брыкания и раздумья прервал крик Октавиуса.- Я поклянусь перед Ишей в том, что не сбегу и буду следовать за тобой, если мои родичи вернутся домой, а я не буду вынуждена вредить никому из тех, кто верен устоям наших предков, - пыхнув сердито, она добавила, - и если ты собственноручно убьешь урода-надзирателя, Октавиус, человек и посол.
Мужчина вскинул брови: - Ключника ваших застенков?
-
- Тот громко обратился к кому-то у дверей тюрьмы и махнул рукой. Вся группа остановилась перед дверями казематов, спустя какой-то время к ним вышел тот самый надзиратель, жующий яблоко. Его заплывшие глаза скользнули по пленнице, но остановились на после. Он уперся плечом в стену, пренебрежительно глядя на вызвавшего и продолжал обгладывать фрукт. Октавиус же начал о чем-то громко рассуждать в весьма долгом монологе. Увы, язык людей Кассади почти не знала, но улавливала некоторые ругательства. Наверное, даже Теотейские переговорщики не уловили бы до конца весь смысл тех витиеватых конструкций и эвфемизмов, которые рассказывали о всех недостатках смотрителя, не провели бы аналогию между всеми теми проклятиями и его родственниками и уж точно не поняли бы, какое отношение к овечьему выводку местного фермера имеет сам толстяк. По мере этого же одностороннего рассказа, огрызок в руке борова сжималось все крепче, а его лицо - багровело, приобретая цвет заядлого любителя бани в зимние дни. Наконец, он швырнул остаток яблока в сторону вполне отчетливо, для эльфийки, выругался и обнажил свой клинок. Послышался визг прохожих женщин. Осанистый переговорщик, откинул край своего плаща, показывая, что при себе шпаги не имеет. Мельтешащий туда-сюда народ остановился и начал перешептываться, создавая будущий круг, в котором произойдет то, что должно произойти. Взбешенного надзирателя безоружность оппонента не смутила и он со свирепым рыком двинулся на ненавистного хама. Зрелище это было не из приятных, пусть он и был обладателем, далеко не самой спортивной формы, но его фигура создавала впечатления человека, который пройдется катком по щупловатому философу. Толпа затаила дыхание. Охрана - не двинулась с места, молча наблюдая за событиями со стороны и удерживая пленную мертвой хваткой. Только у одного из собравшихся в толпе мужчин, в цветах одежды, что носили наемники, Касс приметила неприятный след. Его ладони, будто "светились трескучим запахом" - неописуемый бред, ощущение, выдававшее мага в своей боевой готовности. Что только не уйдет от эльфийского взора. Подробно тореадору, провокатор подкинул свой плащ в момент приближения неприятеля. Пары секунд хватило для того, что бы перерезать глотку клинком, притаившемся в рукава. Один надрез и струя крови окропила землю, женщины охнули, кто-то потерял сознание. Смотритель упал. В центре человеческого круга все с той же осанкой, но слегка растрепанными волосами и съехавшим на бок беретом стоял Октавиус. Кажется, странный след все еще витал в воздухе, но был ли это остаток от подготовки волшебника или след на дуэлянтах - она не различала. Да и тот маг, вроде бы пропал.
Явно довольный своим представлением мужчина снял берет и зачесал, волосы, а затем - обернулся на Касс. Он расставил руки в стороны, подобно гладиатору и немым вопросом смотрел на пленную. Она подняла взгляд с трупа на победителя, понимая, что стоило более вдумчиво отнестись к содержанию своего обещания...
Мечты сбываются
Но судьба улыбнулась пленникам и один из "верхушки" наемников убедил своих соратников, в том что обменять кучку остроухих на гарантии ненападение на порт и ближайшие воды - весьма хорошая идея. Так, через неделю весьма тяжелых переговоров семеро эльфов были отправились домой, пока Касс осталась той самой гарантией.
Первое время, пребывание в чужом и даже чуждом стане давалось девушке с трудом. Её буйный нрав не располагал к выживанию в таких ситуациях. Частые драки за любую косую реплику кинутую в сторону эльфийки. Даже при том, что "косой", она считалась только интуитивно, ведь языка та не знала. Злобные взгляды, которыми она стреляла в каждого, кто попадал в поле зрения. Она сама прекрасно усложняла свою жизнь. Но заботливый Октавиус сумел сгладить острые углы. Не без простого объяснения факта, что по истечению контракта - наемники просто снимутся и уйдут в другое место, судьба захудалого порта им станет столь же безразлична, сколько жизнь того самого смотрителя. А вот, захотят ли все обиженные на эльфийку поквитаться с ней в тот день или нет, пожалуй, зависит только от неё и самого посла.
Шел сорок четвертый день с момента отбытия эльфов домой. По крайней мере именно такое количество засечек находилось на трости Кассади. Не сказать, что она часто ею пользовалась. Напротив - дорогой, лакированный атрибут стиля нужен был ей лишь по двум причинам. Первая его функция, как упоминалось ранее - это бытие аналогом календаря. Вторая - мелочная месть Октавиусу, который постоянно донимал своими глупыми запретами и нравоучениями. Ведь именно ему она до сих пор и принадлежала, столь же не нужным в глуши предметом.
На улице стоял летний полдень, народ в это время уходил с подсохших полей в тень, горожане отсиживались дома. Лень, будто окутывала этот край, вместе с невыносимой жарой. Остроухая пережидала зной в кроне старой яблони, надежно укрывавшей от прямых лучей. Тут и там щебетали птицы, а где-то снизу орали недовольные наемники...
Язык людей все еще казался девушке грубым и неприятным, особенно, когда на нем болтают такие, как легионеры. Она опустила безразличный взгляд вниз, покачивая ногой. Один из воином ударил рукояткой секиры по столбу древа, что её улыбнуло. Ведь они всё еще бесятся. Их недовольство можно было понять, мало кому понравится быть облитыми из ведра, пока ты травишь какие-то шутки в кругу друзей. Вот только мимо проходящей Кассади показалось, что смеются они над ней. Решение проблемы - само оказалось под рукой. Всплеск воды, череда проклятий - топот убегающей девушки и толпы вояк. И вот уже больше получаса, они что-то от неё хотели, изредка пытались залезть наверх, но та, словно кошка, забиралась повыше на тонкие ветки. Когда угроза возвращалась на землю - снова издевательски занимала своё место. Сбить её чем-то тоже пытались. Раскиданные кругом камни и яблоки - успеха действо не возымела. "Неужели вам совсем нечем заняться" - тихо проговорила эльфийка на родном языке и поправила прическу.
Сама то она никуда не спешила, ей явно удастся пересидеть упертых солдафонов. Но те стихли, каждый из них смотрел в одном направлении. До тонкого слуха заложницы донеслись размеренные шаги по траве. Она цокнула и закатила глаза: "Опять он лезет, куда не просят..."
К группке из четырех человек присоединился пятый - сам Октавиус. В белой, расстегнутой рубахе, как и все остальные он страдал от жары. Встал на носочки, кивая присутствующим. Руки держал сцепленными за спиной. Видимо, его оторвали от кого-то дела, обычно он так не ходил.
- Там? - мужчина кивнул вверх.
Небольшая толпа синхронно кивнула. Один из них начал громко и быстро что-то ему объяснять, пока сам посол пошел вокруг дерева, высматривая свою знакомую. Девушка не пряталась. Оставаясь на той же нижней ветке. Как только он её заметил - улыбнулся и раскрыл руки, будто предлагая обняться. Он очень редко злился, Касс не понимала подобного и часто в любых спорах пыталась просто его вывести. По её мнению, за этой как бы добротой - не могло скрываться ничего хорошего. Эльфийка неуютно поджала ноги к себе и обняла коленки.
Посол развернулся и вскинул голову, молча глядя в её глаза. Касс приняла вызов и не уводила своего взгляда, но чем дольше это делала - тем более глупее себя чувствовала. Ведь уже пошла на попятную. Она отвернулась в сторону и надула губы. Не меняясь в лице мужчина выставил руки, все также молча. Неизвестно на что он рассчитывал, но эльфийка шанса не упустила. Качнулась вперед, отпустила ветку и прилетела прямиком на него. Бедолагу сбило с ног и прижало сверху. Лежа на нем на спине, она кратко улыбнулась и встала, отряхивая себя, а затем и помогая подняться ему.
Наемники подошли ближе и скрестили руки на груди, в ожидании. Касс ответила тем же - выпрямила спину и стараясь смотреть на них свысока. Недолгое молчание, она начала на ломанном людском:
- Октавиус просит просит прощение. Простите за что...- улыбнулась зубасто, - приняла вас за грязный свиней, по ваши тупые история и немытый гогот.
Терпение последних лопнуло - они рванули вперед, в этот раз - успев схватить эльфийку за косу. Повалили на землю и начали избивать. Кто-то просто, кто-то ногами. Кассади свернулась калачиком, прикрывая лицо, и не теряла уже довольной ухмылки. Она не считала себя проигравшей.
- Все-все, хватит! - вмешался Октавиус, похлопывая солдат по плечам и расталкивая их. Те отошли от стервы да и начали уходить восвояси, почти синхронно сплюнув в разные стороны. Когда воины удалились, он подал ей руку, но девушка отбила её и встала сама, придерживаясь за особо ушибленный бок. Глядя на него, она вспомнила мимолетное чувство, какой-то призрачной вины и отвернулась. Наставник же - приобнял капризную пленницу, хоть рыжая и попыталась оттолкнуть, но тот не отступил. Погладил её по плечу и пошел вперед, по направлению к городу. Она послушалась, - пойдем, найдем еще мази, ты высасываешь все запасы.
Она прошла какой-то отрезок молча, пока снова не заговорила на человеческом: - Не буду извиняться с простым людьми. Но ты прости... - от неожиданности Октавиус вскинул брови, - ну надо же, и такое бывает?
- Не привыкать, - она легонько толкнула плечом и слегка улыбнулась, - пахнет дерьмом.
На улице стоял летний полдень, народ в это время уходил с подсохших полей в тень, горожане отсиживались дома. Лень, будто окутывала этот край, вместе с невыносимой жарой. Остроухая пережидала зной в кроне старой яблони, надежно укрывавшей от прямых лучей. Тут и там щебетали птицы, а где-то снизу орали недовольные наемники...
Язык людей все еще казался девушке грубым и неприятным, особенно, когда на нем болтают такие, как легионеры. Она опустила безразличный взгляд вниз, покачивая ногой. Один из воином ударил рукояткой секиры по столбу древа, что её улыбнуло. Ведь они всё еще бесятся. Их недовольство можно было понять, мало кому понравится быть облитыми из ведра, пока ты травишь какие-то шутки в кругу друзей. Вот только мимо проходящей Кассади показалось, что смеются они над ней. Решение проблемы - само оказалось под рукой. Всплеск воды, череда проклятий - топот убегающей девушки и толпы вояк. И вот уже больше получаса, они что-то от неё хотели, изредка пытались залезть наверх, но та, словно кошка, забиралась повыше на тонкие ветки. Когда угроза возвращалась на землю - снова издевательски занимала своё место. Сбить её чем-то тоже пытались. Раскиданные кругом камни и яблоки - успеха действо не возымела. "Неужели вам совсем нечем заняться" - тихо проговорила эльфийка на родном языке и поправила прическу.
Сама то она никуда не спешила, ей явно удастся пересидеть упертых солдафонов. Но те стихли, каждый из них смотрел в одном направлении. До тонкого слуха заложницы донеслись размеренные шаги по траве. Она цокнула и закатила глаза: "Опять он лезет, куда не просят..."
К группке из четырех человек присоединился пятый - сам Октавиус. В белой, расстегнутой рубахе, как и все остальные он страдал от жары. Встал на носочки, кивая присутствующим. Руки держал сцепленными за спиной. Видимо, его оторвали от кого-то дела, обычно он так не ходил.
- Там? - мужчина кивнул вверх.
Небольшая толпа синхронно кивнула. Один из них начал громко и быстро что-то ему объяснять, пока сам посол пошел вокруг дерева, высматривая свою знакомую. Девушка не пряталась. Оставаясь на той же нижней ветке. Как только он её заметил - улыбнулся и раскрыл руки, будто предлагая обняться. Он очень редко злился, Касс не понимала подобного и часто в любых спорах пыталась просто его вывести. По её мнению, за этой как бы добротой - не могло скрываться ничего хорошего. Эльфийка неуютно поджала ноги к себе и обняла коленки.
- - Ну и зачем ты это сделала? - проговорил он на эльфийском, глядя вверх.
- - Эти круглоухие свиньи снова насмехались надо мной! - бросили в ответ сверху.
- - Да ты ведь даже не знаешь, о чем они говорили! - переговорщик вытер пот со лба, маршрут до этого деревца лежал по голым полям, где солнце бушевало беспрепятственно.
- - А мне и не нужно знать ваш триклятый язык, что бы понимать это!
- - Да Марк рассказывал его любимую байку про брата! Он болтает про неё уже год и никак не уймется! У всех в печенках сидит, люди от него бегать стали! - Октавиус улыбнулся так называемому Марку и кивнул без злобы, не понимающий наемник улыбнулся, на всякий случай, и кивнул в ответ, соглашаясь с чем-то. Но тут же в него прилетело яблоко - тот ругнулся, - а тут ему посчастливилось найти целых трех слушателей, Кассади! Ты стала зачинщицей целой трагедии, - говорящий нагнулся и поднял плод, спешно вытирая о сорочку.
- - Спускайся и извинись перед нашим дорогим другом!
- - Нет!
- - А что ты будешь делать? Сидеть там и дальше? У тебя, естественно есть терпение, но у этих ребят - тоже в запасе время до дежурства. Они также никуда не уйдут!
- - Вот и отлично, - донеслось сверху под треск веток. Эльфийка скрылась от глаз куда-то повыше, - я не просила тебя вмешиваться!
- - А как я могу иначе? Я за тебя отвечаю, - мужчина снова пошел полукругом, глазами выискивая подопечную.
- Я сама могу за себ... - голос прозвучал отчасти довольно.
- - Нет! - мужчина перебил её более прохладным тоном, голос звучал громче, - нет, ты прекрасно знаешь, что не можешь. Также, как и то, что за любые твои ошибки, будут разбираться со мной. Тихо. И ты знала, когда обливала их. Каждый раз ты помнишь об этом.
- - Я не просила...
- - Это не вопрос желания, Кассади. Будешь тут сидеть? Отлично! - Октавиус вскинул руки и развернулся, - они тоже будут. Да и зачем им уходить? Лиций уже несет секиры, дерево просто срубят вместе с тобой. А виновата в этом будешь - ты.
Посол развернулся и вскинул голову, молча глядя в её глаза. Касс приняла вызов и не уводила своего взгляда, но чем дольше это делала - тем более глупее себя чувствовала. Ведь уже пошла на попятную. Она отвернулась в сторону и надула губы. Не меняясь в лице мужчина выставил руки, все также молча. Неизвестно на что он рассчитывал, но эльфийка шанса не упустила. Качнулась вперед, отпустила ветку и прилетела прямиком на него. Бедолагу сбило с ног и прижало сверху. Лежа на нем на спине, она кратко улыбнулась и встала, отряхивая себя, а затем и помогая подняться ему.
Наемники подошли ближе и скрестили руки на груди, в ожидании. Касс ответила тем же - выпрямила спину и стараясь смотреть на них свысока. Недолгое молчание, она начала на ломанном людском:
- Октавиус просит просит прощение. Простите за что...- улыбнулась зубасто, - приняла вас за грязный свиней, по ваши тупые история и немытый гогот.
Терпение последних лопнуло - они рванули вперед, в этот раз - успев схватить эльфийку за косу. Повалили на землю и начали избивать. Кто-то просто, кто-то ногами. Кассади свернулась калачиком, прикрывая лицо, и не теряла уже довольной ухмылки. Она не считала себя проигравшей.
- Все-все, хватит! - вмешался Октавиус, похлопывая солдат по плечам и расталкивая их. Те отошли от стервы да и начали уходить восвояси, почти синхронно сплюнув в разные стороны. Когда воины удалились, он подал ей руку, но девушка отбила её и встала сама, придерживаясь за особо ушибленный бок. Глядя на него, она вспомнила мимолетное чувство, какой-то призрачной вины и отвернулась. Наставник же - приобнял капризную пленницу, хоть рыжая и попыталась оттолкнуть, но тот не отступил. Погладил её по плечу и пошел вперед, по направлению к городу. Она послушалась, - пойдем, найдем еще мази, ты высасываешь все запасы.
Она прошла какой-то отрезок молча, пока снова не заговорила на человеческом: - Не буду извиняться с простым людьми. Но ты прости... - от неожиданности Октавиус вскинул брови, - ну надо же, и такое бывает?
- Не привыкать, - она легонько толкнула плечом и слегка улыбнулась, - пахнет дерьмом.
- - Да... - ответил он уже на эльфийском, - дерьмовая ситуация, снова мне придется объясняться.
- - Ты не понял, - Кассади тоже вернулась на родной язык, - ты упал спиной в лошадиный помет и воняешь.
- - Что?! ГДЕ?! - мужчина отупстил спутницу и стал кружиться на месте, пытаясь заглянуть себе за спину. А эльфийка беззлобно хохотала рядом, тыкая пальцем.
Время шло и Касс пыталась вести себя более сдержанно, памятуя о провокации её попечителя, она попросила его научить человеческому языку. Да и не только языку. В этом, таком чужом, отличном от её дома месте - она находила много интересного, хоть почти никогда этого и не признавала. С каждым днем наставник позволял все больше вольностей в её содержании, если та не создавала проблем в ответ. Портовый городок и его рынок - полнились разными продуктами, хоть и их выбор был куда скуднее, чем в крупных портах или на ярмарках. Человеческие припасы в купе с эльфийскими рецептами становились одними из первых звоночков. Блюдо ведь - просто блюдо, ничего особенного. Но в купе с книгами, музыкой, общением с Октавиусом, Касс постепенно стачивала свою злобу на людей. Впервые оказавшись вне острова на такой срок, Кассади смогла найти любимые места даже в своей невидимой клетке. Будь то берег, на котором она построила музыкальные трубы, прямо, как в детстве или небольшая балка в соседней от города роще. В конце отмеренного срока, туда она ходила одна, хоть и с разрешения переговорщика. Возможно он делал ставку на то, что её гордость не даст нарушить данного обещания. Возможно, ему уже было не столь важно, сбежит она или нет - ведь контракт подходил к концу.
На улице стоял прохладный вечер, внутри разноцветного шатра проходил ужин. На столе стояло несколько незамысловатых блюд, приготовленных эльфийкой. Пусть её родных трав и продуктов в этих краях почти и не было, но она научилась ладить и с тем, что можно было найти в запасах Легиона. Лишь основное блюдо Октавиус сам принес с кухни. Жаренные колбаски в подливе начиненной таким количеством острых специй, что Касс даже носом в ту сторону не вела.
Помещение наполняли постукивания ножа по тарелке и фырканье факелов. Мужчина, как и всегда аристократично отрезал каждый кусочек, растягивая свою трапезу. Для девушки это было простым проявлением его праздного характера, очередной замашкой тех, кто не ценит своё время. Но за время проведенное вместе и она стала питаться куда более аккуратно.
Кассади увела взгляд в сторону и съехала по спинке стула, надувая щеки, очередной щелчок в настроении прогнал напряжение. Где-то справа от неё снова заработал нож с вилкой, но стол перестал интересовать пока еще пленницу. Её голову посетили мысли о выборе. Предложение попечителя не было пустым, совместно со своими родичами далеко от налетов она не уйдет. А самостоятельные путешествия по землям людей сродни мишени на эльфийской спине. А ведь повидать края - действительно хотелось. Тоскующий по большому свету Октавиус часто будоражил её воображение рассказами об огромных городах, широких возможностях, театрах, красоте рыночных перепалок и многому другому. У эльфийки, которая была в месте отдалено напоминающем его рассказы всего раз, на большой земле Инглора, они вызывали неподдельный интерес, который даже она не стеснялась скрывать, - а какой вам прок брать меня с собой? Твоя вавка в голове мне понятна, - кивнула сама себе, - но продолжат ли меня терпеть остальные?
Помещение наполняли постукивания ножа по тарелке и фырканье факелов. Мужчина, как и всегда аристократично отрезал каждый кусочек, растягивая свою трапезу. Для девушки это было простым проявлением его праздного характера, очередной замашкой тех, кто не ценит своё время. Но за время проведенное вместе и она стала питаться куда более аккуратно.
- - Что ты будешь делать через четыре дня, Кесс? - он внезапно сменил тему с обсуждения прошедшего дня, да и до этого обсуждал его без особого интереса.
- - Я думала, что ты спросишь меня еще вчера, до меня стали доходить обрывки шепота легионеров, - она отпила разбавленного вина, - меня хотят убить?
- - Это не ответ на мой вопрос, Октавиус, - Кассади отложила приборы и положила ладошки на скатерть. Она смотрела на собеседника немного из-подо лба, а её плечи приподнялись. Мужчина улыбнулся теплой и редко для него - искренней улыбкой. Сколько раз он уже видел этот и многие другие жесты. Волчонок не раз пытался найти скрытый смысл в даже самых простых и мимолетных фразах. И каждый раз, как "добрая мать", он разъяснял свои или чьи-то еще выражения "капризному ребенку".
- - Если ты спрашиваешь, было ли вынесено по тебе решение на совете, то - нет, Касс. Наших соратников больше волнует закупка провианта на переход, чем ты. Да и формально даже после контракта, я буду за тебя отвечать, - он пожал плечами.
- - Ты обещал, что наши дороги разойдутся через пол года, - она прищурилась, неприятно сверля взглядом. Постоянные перемены в её настроении вывели бы кого-угодно, но не Октавиуса. Скучающий посол, который прозябал явно не на своем месте, находил развлечение в этом. Легко читал, предугадывал и часто - провоцировал свою протеже.
- - Да, обещал и не беру назад своих слов. Мы ведь оба ценим это качество - правда? - после своей фразы он отпил вина и утер усы, ответа он не ждал. Они оба знали сценарий по которому играют. Ответа и не будет, пока он не разъяснит, что имел ввиду, - просто я подумал, что ты захочешь остаться в моей компании. Ты ведь сама говорила, что всегда мечтала побывать на большой земле, зайти дальше береговой линии, да?
- - Нет, - резко отрезали в ответ, - я говорила не так.
- - Но ведь смысл я передал?
- - Отчасти, но ты как и всегда завернул его в нужную тебе обертку, - аппетит у девушки совсем пропал. И к большому сожалению пса Октавиуса - питалась она в основном фруктами и овощами, а значит продукты снова уйдут в никуда.
- - Дорогуша, это ведь моя работа. Да и ты сама придираешься к деталям и уходишь далеко от темы, - он отставил кубок и пропищал парадируя, - как всегда.
Кассади увела взгляд в сторону и съехала по спинке стула, надувая щеки, очередной щелчок в настроении прогнал напряжение. Где-то справа от неё снова заработал нож с вилкой, но стол перестал интересовать пока еще пленницу. Её голову посетили мысли о выборе. Предложение попечителя не было пустым, совместно со своими родичами далеко от налетов она не уйдет. А самостоятельные путешествия по землям людей сродни мишени на эльфийской спине. А ведь повидать края - действительно хотелось. Тоскующий по большому свету Октавиус часто будоражил её воображение рассказами об огромных городах, широких возможностях, театрах, красоте рыночных перепалок и многому другому. У эльфийки, которая была в месте отдалено напоминающем его рассказы всего раз, на большой земле Инглора, они вызывали неподдельный интерес, который даже она не стеснялась скрывать, - а какой вам прок брать меня с собой? Твоя вавка в голове мне понятна, - кивнула сама себе, - но продолжат ли меня терпеть остальные?
- - Просто сделай так, что бы нам это было нужно, - жуя ответил философ и отпил вина. Уже с пустым ртом он продолжил, - прости, эти колбаски Атила, просто небесное блюдо, когда-нибудь я заставлю тебя прочувствовать всю радость острых блюд!
- - В ответ я пущу куда более острый клинок.
- - Что ж, тогда и я буду вооружен, - он посмеялся, - будешь моим личным поваром, мне по вкусу твои яства, хоть в них и не хватает мяса. Да и где нам найти такого прекрасного следопыта? Ты ведь в лесу, прямо как рыба, кажется немного и сольешься с ним, прямо, как Андруила.
- - Ты посредственно начал, а закончил кошмарно. Слишком много лести, - несмотря на комментарий она улыбнулась. Даже такая похвала играла на тщеславии, - Мне... Нужно подумать, я могу уйти в рощу?
- - Конечно можешь. Но если ты не вернешься, то я разочаруюсь.
- - Да ладно, тебя не накажут за то, что ты меня потеряешь. Осталась всего пара дней, - Кассади встала из-за стола и начала собирать посуду. Ловко разместив их на предплечьях и в ладонях - отошла к столику у выхода.
- - Я расстроюсь не из-за наказания. А потому что больше никто в моем окружении не оценит белонорских мелодий. Не отличит ваших мотивов от аллийских бугуртных, - проговорил мужчина с тоской в голосе. Он замолк, и уставился на свои перстни.
- - Ты редко о чем-то просишь для себя. Наверное, пока что, я тебя не расстрою, - тихо проговорила остроухая, не оборачиваясь.
По его завершению, Кассади все же решила остаться с наемниками, на неопределенный срок. Вряд ли он станет продолжительным, по меркам её жизни, но обещанный билет та не упустила. Жизнь на своеобразных чемоданах - ей нравилась. А та часть свободы, которую ей давал переговорщик - хоть и была на переделе необходимого, но все еще устраивала. Как и возможность победокурить, перед уходом в новое место, свести с кем-то счеты. А какие угодья ей теперь открылись - не сравниться с прибереговыми вылазками из прошлого. Люди уже не казались ей скотом, на котором можно разве что наживаться. С кем-то она говорила, почти, как с равным, легионерам к которым привыкла и вовсе - улыбалась.
Ксенофобия - никуда не испарилась, не смотря на то, что время странствий и новые знакомства поселили в её голове престранную мысль. Идею о том, что не каждый уроженец далеких от Инглора земель может вырасти отбросом. Диковинные, но на удивление добротные луки пустынников. Наполненные страстью и скоротечностью жизни пьесы людей. Крепкое братство полуросликов. Почти во всех встреченных расах Касс удалось разглядеть что-то, о чем в слух она не заикнется и уж тем более - не похвалит на трезвую голову. Исключение составляли лишь ненавистные зверолюди, и проклятые отродья темных эльфов. Последних она и встретила впервые, лишь в странствиях с Легионерами. Встреча не была радушной, фанатические нападки на предателей оканчивались проблемами, как для переговорщика, так и для самой эльфийки. Но это не был вопрос, в котором она была готова уступить.
Оставаясь при Октавиане, она выполняла мелкие поручения, часто сопровождала его вместе с охранниками и просто продолжала развлекать своим присутствием. Постепенно "одомашнилась" и сбавила свой гонор. Там, где старая Кассади налетела на кого-то с кулаками - новая, выдаст едкий комментарий, разве что пытаясь спровоцировать неприятеля. Десятилетие вместе - сблизили и укрепили их странные отношения. А кризис в Ортосе погнал пару вместе со всеми приятелями и соратниками в новые земли.
Ксенофобия - никуда не испарилась, не смотря на то, что время странствий и новые знакомства поселили в её голове престранную мысль. Идею о том, что не каждый уроженец далеких от Инглора земель может вырасти отбросом. Диковинные, но на удивление добротные луки пустынников. Наполненные страстью и скоротечностью жизни пьесы людей. Крепкое братство полуросликов. Почти во всех встреченных расах Касс удалось разглядеть что-то, о чем в слух она не заикнется и уж тем более - не похвалит на трезвую голову. Исключение составляли лишь ненавистные зверолюди, и проклятые отродья темных эльфов. Последних она и встретила впервые, лишь в странствиях с Легионерами. Встреча не была радушной, фанатические нападки на предателей оканчивались проблемами, как для переговорщика, так и для самой эльфийки. Но это не был вопрос, в котором она была готова уступить.
Оставаясь при Октавиане, она выполняла мелкие поручения, часто сопровождала его вместе с охранниками и просто продолжала развлекать своим присутствием. Постепенно "одомашнилась" и сбавила свой гонор. Там, где старая Кассади налетела на кого-то с кулаками - новая, выдаст едкий комментарий, разве что пытаясь спровоцировать неприятеля. Десятилетие вместе - сблизили и укрепили их странные отношения. А кризис в Ортосе погнал пару вместе со всеми приятелями и соратниками в новые земли.
В одной из многочисленных таверн портового городка Ордринора веселье доносилось изо всех окон и редко открываемой двери. Картежники кучно расположились вокруг центрального стола, подпираемые любопытными зрителями. Сегодня за ним сидели весьма примечательные личности, разодетые в пестрые наряды, но уже изрядно расстегнутые и красномордые. Богатые купцы и аристократы низшего звена решили попытать удачу и сорвать большой куш. Потому в разношерстной толпе сильно выделялись несколько хмурых и явно трезвых мужчин с оружием. Каждый из них охранял своего нанимателя, недоверчиво зыркая по сторонам.
Комната была хорошо освещена лишь в центре, большой лампой со свечами, которая нависала над игроками. У стойки в ту ночь работал сам хозяин заведения - полный и низенький человек, по имени Хагир. Видимо за владение сим чудным заведением он отдал немалую часть своих годов, здоровья и, что самое страшное - волос! Сам он почти не пил, но теперь беганина с заказами давалась ему куда труднее, чем в молодости. Отнести поднос кружек местным сливкам, спуститься в подвальчик и достать новый бочонок, забрать плату с очередного стола и зорко бдить за тем, что бы не один пьянчуга не свалил под шумок не рассчитавшись. То и дело он ненадолго присаживался на маленький табурет, что бы отдышаться и протереть запотевшую лысину. Ситуацию не спасали даже две официантки. Впрочем, вместо разноса напитков они часто вливались в коллектив "веселых девочек", приседая кому-то на коленки и звонка хохоча над чужими рассказами. Конечно же самого Хагира это знатно бесило и после очередного громкого крика те бежали работать. По крайней мере, до того момента, как старичок снова отвернется. Он часто жалел, что был бездетным, грустно вздыхал и поднимал глаза на портрет своей покойной жены. Этот ритуал давал ему новых сил, для того что бы побольше воздуха в легкие и наорать на ленивых вертихвосток.
Настенные факела были затушены, в некоторых местах горели одинокие столбики свечек. Посему столы расставленные у стенок - находились в полутьме. Большая часть контингента их занявшая и не было против, а те, кто хотел по ярче - сами зажигали освещение. Публика за подобными столами собралась не менее разнообразная. Караванщики родом из песчаных краев, моряки одного из пришвартованных судов, их было так много - что те сдвинули парочку столов. Городская стража, как всегда при оружие - решили выпить на посту. Разные приятели-лавочники и просто те, кто решил отдохнуть с дороги. Разве что буквально самой черни в зале было не видать.
Самый темный уголок - буквально угол помещения, откуда было хорошо видно и небольшую сцену, где выступали музыканты, и самого Октавиуса, который расположился с картами, в окружении поклонниц, и даже стойку со входной дверью, совсем и ничуть не подозрительно заняла женская фигура в накидке. Капюшон прикрывал волосы и большую часть лица, новоприбывшие посетители сразу отмечали гениальную персону, но почти сразу забывали о ней, вливаясь в общее настроение. Кому какое дело до психов?
Кассади, по своему обыкновению тихо ненавидела всё вокруг. После недавнего выпада, что важнее - далеко не первого выпада на Легион со стороны инквизиторов, совет знатно забеспокоился. Всем отрядам было приказано вернуться в Багру, а её дорогой наставник в мире людей - решил задержаться и отпраздновать свой уход в компании знакомых персон. Мало того, он еще отпустил охрану, прихватив только эльфийку. И сейчас она растягивала кувшин, по обыкновению, разбавленного вина и размышляла, что будет хуже? Тащить его пьяную тушу по темной улице одной или дожидаться любвеобильного приятеля из комнаты очередной потаскухи? Та, что висела у него на плече, в очередной раз взорвалась фальшивым хохотом, остроухая сжала кувшин крепче. Но сразу успокоилась, переводя взгляд на сцену. В тот вечер в небольшом оркестре играл весьма харизматичный волынщик. То ли эльф, толи полукровка, хоть он и носил бандану - черты лица его выдавали. Время перевалило за одиннадцать, скоро музыканты будут свободны, может и она найдет, с кем поболтать?
В очередной раз толпа зрителей заликовала, подвыпивший Октавиус отвалился на спинку стула и поднял руки к потолку: "Еще выпивки нам и всем моим дорогим друзьям в этом заведении!" Из разных уголков зала послышалось одобрение и благодарственные окрики. Бедный Хагир вздохнул, пряча свою тряпочку и поспешил наполнять новые пинты, подзывая своих работниц. Музыканты начали было наигрывать новую, более бодрую мелодию, что привлекло внимание Касс, та слегка приподняла уголки губ, наблюдая за эльфом, пританцовывавшем на сцене, но...
Но очередной скрип двери постепенно угомонил толпу. Хотя, скорее это сделал вид новых посетителей таверны. Всего мгновение назад казалось, что не было силы, способной прервать празднество внутри трактира, но теперь люди один за другим затихали, устремляя взгляды на вошедших. Музыканты перестали играть и приспустили инструменты, смех и бурные обсуждения - стихли, взоры публики не отрывались от семерых молчаливых фигур. Под их плащами угадывались робы Инквизиции, а значит, что эта группа здесь "по делу", да и вообще все это не к добру! В зарождающейся тишине раздался разрывной хохот какого-то старичка. Еще не поседевший лавочник, который только-только закончил рассказывать свою историю - искренне давился смехом и хлопал себя по колену. Не найдя ответной реакции на лицах друзей, недоумевая он проверил, куда те пялились и тут побледнел, втягивая голову в плечи. Последним его звуком стал громкий "ик".
Отряд не спешил пройти вглубь, они стояли у входа, оглядывая присутствующих, рыская глазами из-под капюшонов. На их поясах виднелись клинки. Наконец-то из-за их спин кто-то выкинул изрядно побитого мужчину. Его лицо заплыло синяками, нос был сломан, да и в целом он представлял из себя вид довольно жалкий. Сгорбившись он смотрел в пол, дрожащий, как осиновый лист безымянный горожанин стал новым актером в этой престранной сценке.
С момента их появления, больше прочих напряглась именно эльфийка. С каждой секундой становилось все более очевидно - что они здесь не случайно. Она бесшумно достала небольшой арбалет из-под стола и уложила перед собой, не убирая руки со спускового крючка. Собрание молчало, кто-то кашлянул в углу зала, всё внимание приковалось к бедолаге времяпрепровождение которого было куда менее радужным, чем у всех собравшихся. Наконец-то один из мужчин в плащах толкнул того в спину. Пленник поднял правую руку, кисть была перемотана тряпкой, нескольких пальцев не хватало. Остатками же - он указал прямиком на Октавиуса, который к этому времени сидел в пол-оборота на своем стуле, обнимая пару новых подружек и зубами держал трубку. Как бы не подавая вида он развернулся, в поисках, куда же может указывать этот бедолага? Но эта попытка была обречена на провал. Всё и всем стало понятно - девушки медленно встали и покинули своего кавалера, мужики стали расходиться, спешно направляясь к выходу. Подвыпивший посол то и дело возникал и отзывал каждого из знакомых по имени, пытался взять за рукав: "Стивен, Ге-е-енри, дружище! Господин Орлаон-пон-Тей? Сюзанночка!" Но у тех появились неотложные дела. Они тупили взгляд, протискиваясь у стенок к выходу, опасаясь приближаться к группе у входу. Кого-то из торговцев - остановили и один из инквизиторов - вышел вместе с ним, держа руку на его плече. Большая часть гостей разошлась - когда, теперь уже шестерка храмовников, начала образовывать полукруг, ближе к игральному столу. Помимо главных действующих лиц, в зале остались разве что моряки, тупым взглядом наблюдая за происходящим, стражники, пытающиеся строить из себя трезвых вояк и самые престарелые из горожан.
Комната была хорошо освещена лишь в центре, большой лампой со свечами, которая нависала над игроками. У стойки в ту ночь работал сам хозяин заведения - полный и низенький человек, по имени Хагир. Видимо за владение сим чудным заведением он отдал немалую часть своих годов, здоровья и, что самое страшное - волос! Сам он почти не пил, но теперь беганина с заказами давалась ему куда труднее, чем в молодости. Отнести поднос кружек местным сливкам, спуститься в подвальчик и достать новый бочонок, забрать плату с очередного стола и зорко бдить за тем, что бы не один пьянчуга не свалил под шумок не рассчитавшись. То и дело он ненадолго присаживался на маленький табурет, что бы отдышаться и протереть запотевшую лысину. Ситуацию не спасали даже две официантки. Впрочем, вместо разноса напитков они часто вливались в коллектив "веселых девочек", приседая кому-то на коленки и звонка хохоча над чужими рассказами. Конечно же самого Хагира это знатно бесило и после очередного громкого крика те бежали работать. По крайней мере, до того момента, как старичок снова отвернется. Он часто жалел, что был бездетным, грустно вздыхал и поднимал глаза на портрет своей покойной жены. Этот ритуал давал ему новых сил, для того что бы побольше воздуха в легкие и наорать на ленивых вертихвосток.
Настенные факела были затушены, в некоторых местах горели одинокие столбики свечек. Посему столы расставленные у стенок - находились в полутьме. Большая часть контингента их занявшая и не было против, а те, кто хотел по ярче - сами зажигали освещение. Публика за подобными столами собралась не менее разнообразная. Караванщики родом из песчаных краев, моряки одного из пришвартованных судов, их было так много - что те сдвинули парочку столов. Городская стража, как всегда при оружие - решили выпить на посту. Разные приятели-лавочники и просто те, кто решил отдохнуть с дороги. Разве что буквально самой черни в зале было не видать.
Самый темный уголок - буквально угол помещения, откуда было хорошо видно и небольшую сцену, где выступали музыканты, и самого Октавиуса, который расположился с картами, в окружении поклонниц, и даже стойку со входной дверью, совсем и ничуть не подозрительно заняла женская фигура в накидке. Капюшон прикрывал волосы и большую часть лица, новоприбывшие посетители сразу отмечали гениальную персону, но почти сразу забывали о ней, вливаясь в общее настроение. Кому какое дело до психов?
Кассади, по своему обыкновению тихо ненавидела всё вокруг. После недавнего выпада, что важнее - далеко не первого выпада на Легион со стороны инквизиторов, совет знатно забеспокоился. Всем отрядам было приказано вернуться в Багру, а её дорогой наставник в мире людей - решил задержаться и отпраздновать свой уход в компании знакомых персон. Мало того, он еще отпустил охрану, прихватив только эльфийку. И сейчас она растягивала кувшин, по обыкновению, разбавленного вина и размышляла, что будет хуже? Тащить его пьяную тушу по темной улице одной или дожидаться любвеобильного приятеля из комнаты очередной потаскухи? Та, что висела у него на плече, в очередной раз взорвалась фальшивым хохотом, остроухая сжала кувшин крепче. Но сразу успокоилась, переводя взгляд на сцену. В тот вечер в небольшом оркестре играл весьма харизматичный волынщик. То ли эльф, толи полукровка, хоть он и носил бандану - черты лица его выдавали. Время перевалило за одиннадцать, скоро музыканты будут свободны, может и она найдет, с кем поболтать?
В очередной раз толпа зрителей заликовала, подвыпивший Октавиус отвалился на спинку стула и поднял руки к потолку: "Еще выпивки нам и всем моим дорогим друзьям в этом заведении!" Из разных уголков зала послышалось одобрение и благодарственные окрики. Бедный Хагир вздохнул, пряча свою тряпочку и поспешил наполнять новые пинты, подзывая своих работниц. Музыканты начали было наигрывать новую, более бодрую мелодию, что привлекло внимание Касс, та слегка приподняла уголки губ, наблюдая за эльфом, пританцовывавшем на сцене, но...
Но очередной скрип двери постепенно угомонил толпу. Хотя, скорее это сделал вид новых посетителей таверны. Всего мгновение назад казалось, что не было силы, способной прервать празднество внутри трактира, но теперь люди один за другим затихали, устремляя взгляды на вошедших. Музыканты перестали играть и приспустили инструменты, смех и бурные обсуждения - стихли, взоры публики не отрывались от семерых молчаливых фигур. Под их плащами угадывались робы Инквизиции, а значит, что эта группа здесь "по делу", да и вообще все это не к добру! В зарождающейся тишине раздался разрывной хохот какого-то старичка. Еще не поседевший лавочник, который только-только закончил рассказывать свою историю - искренне давился смехом и хлопал себя по колену. Не найдя ответной реакции на лицах друзей, недоумевая он проверил, куда те пялились и тут побледнел, втягивая голову в плечи. Последним его звуком стал громкий "ик".
Отряд не спешил пройти вглубь, они стояли у входа, оглядывая присутствующих, рыская глазами из-под капюшонов. На их поясах виднелись клинки. Наконец-то из-за их спин кто-то выкинул изрядно побитого мужчину. Его лицо заплыло синяками, нос был сломан, да и в целом он представлял из себя вид довольно жалкий. Сгорбившись он смотрел в пол, дрожащий, как осиновый лист безымянный горожанин стал новым актером в этой престранной сценке.
С момента их появления, больше прочих напряглась именно эльфийка. С каждой секундой становилось все более очевидно - что они здесь не случайно. Она бесшумно достала небольшой арбалет из-под стола и уложила перед собой, не убирая руки со спускового крючка. Собрание молчало, кто-то кашлянул в углу зала, всё внимание приковалось к бедолаге времяпрепровождение которого было куда менее радужным, чем у всех собравшихся. Наконец-то один из мужчин в плащах толкнул того в спину. Пленник поднял правую руку, кисть была перемотана тряпкой, нескольких пальцев не хватало. Остатками же - он указал прямиком на Октавиуса, который к этому времени сидел в пол-оборота на своем стуле, обнимая пару новых подружек и зубами держал трубку. Как бы не подавая вида он развернулся, в поисках, куда же может указывать этот бедолага? Но эта попытка была обречена на провал. Всё и всем стало понятно - девушки медленно встали и покинули своего кавалера, мужики стали расходиться, спешно направляясь к выходу. Подвыпивший посол то и дело возникал и отзывал каждого из знакомых по имени, пытался взять за рукав: "Стивен, Ге-е-енри, дружище! Господин Орлаон-пон-Тей? Сюзанночка!" Но у тех появились неотложные дела. Они тупили взгляд, протискиваясь у стенок к выходу, опасаясь приближаться к группе у входу. Кого-то из торговцев - остановили и один из инквизиторов - вышел вместе с ним, держа руку на его плече. Большая часть гостей разошлась - когда, теперь уже шестерка храмовников, начала образовывать полукруг, ближе к игральному столу. Помимо главных действующих лиц, в зале остались разве что моряки, тупым взглядом наблюдая за происходящим, стражники, пытающиеся строить из себя трезвых вояк и самые престарелые из горожан.
- - Дорогие друзья, - наконец начал Октавиус, - я весьма польщен вниманием столь значимых для жизни города персон! - говорил переговорщик, пока неуверенно вставал со своего стула, - но считаю, что посол не перестает быть послом, выходя из посольства! Посе... - Молчать! - рявкнул тот из инквизиторов, что стоял по центру, - усади своё гнилое гузно назад на стул!
- - Ваши... Ваше святейшество, а по какому делу вы искали сию персону? - поинтересовался один из стражников из-за своего стола. Удалой офицер, бритый и с аккуратными усами, он выделялся на фоне своих сослуживцев опрятностью, следил за количеством выпитого и явно метил на службе куда-то повыше.
- - Да! - внезапно стукнул по столу кулаком единственный, помимо Октавиуса, оставшийся картежник, - по какому такому праву вы распугали весь этот честной народ?! Я! Требую! Объяснений! А затем и извинений! - кричал подвыпивший старичок и продолжал стучать кулачком по столовой доске, почти на каждом слове. Будто засушенный он был весьма низенький и чрезмерно худой. Его помпезная одежда ярких цветов и перья выдавали в нем старого наемника, впрочем его время давно прошло. Охранник, что стоял позади него тихо вздохнул и закрыл глаза. Возможно, прощаясь с родными, а возможно воздавая молитву, дабы сами Боги угомонили его нерадивого нанимателя.
- Закрой свою пасть, мы пришли сюда за грязным еретиком, посланные самим епископом! И мы уведем его, а все, кто вздумает нам мешать - будут признаны его пособниками! - говорящий ступил вперед, откидывая подол своего плаща, он схватился за рукоятку клинка. Старика это ни чуть не напугало, и тот продолжал довольно громко бурчать и сыпать оскорбления, кидая риторические вопросы в своего охранника.
К тому моменту, пошатывающийся Октавиус, придерживаясь за спинку стула всё выжидал момента, что бы вставить слово. Проведя пальцами по своим усам завернув правый вверх, он устремил указательный в потолок, выпрямил спину и открыл было рот, но его прервал низкий и очень тягучий бас.
- Не надо ля-ля, твоё пресвятейшество, - протянул плечистый моряк, вставая из-за своего стола. Будто дверной проем, он опирался руками о стол и озлобленно глядел на церковников, - нормальный он мужик, праздник ребятам устроил. А ты его грязью обливать решил? - его соратники одобрительно кивали словам и тоже начали вставать, допивая свои пинты, - сначала повышают сборы с входящих в бухту кораблей, а теперь и людей драконят! Да вы ветра штормового не нюхали, падальщики сухопутные! - из-за его спины послышались одобрительные: "Да, да! Одар, падальщики!". Один из них махнул в сторону артистов и рявкнул: "Играй!" Растерянные музыканты вразнобой глядели на собравшихся: моряков, инквизиторов стражников и самого Октавиуса. Последний вертел головой туда-сюда, оказавшись по центру импровизированного круга. Это не сулило ему ничего хорошего. Наконец-то молодой офицер кивнул труппе и показал пару монет. Те стали играть задорную мелодию с лицами белее сажи и глазами - не меньше тех самых монет.
Храмовников было меньше, почти в два раза, но зато - они вооружены. Не обделенные комплекцией морские волки - не имели клинков и топоров под рукой. Но зато похватали небольшие табуреты и начали бить бутылки в импровизированные "розочки". Молодчики разминали кулаки и шеи, инквизиторы не собирались отступать. Стража пока отмалчивалась за своим столом.
- Рональд, зови Малыша! - крикнул главарь куда-то в сторону двери и обнажил свой клинок. Официантки взвизгнули от страха, все понимающий Хагир пытался затолкать их в подвальчик, дабы те не попали под горячую руку, - Покажем церковным крысам, кто их кормит, ребята! - донеслось из другого конца зала.
Стоило первому мечнику начать сближаться с незадачливым послом, как из темного угла трактира послышался треск тетивы и тут же он схватился за горло. Арбалетный болт пробил шею, ему оставалось только булькать, захлебываясь собственной кровью.
- Дир Вин! - прокатился боевой клич и началась настоящая свалка под аккомпанемент не унимающихся флейт, струнных и ударных. Зал запомнили крики и звуки боя, кто-то падал, от ударов или нажима противника, чьи-то рубахи обагривались кровью. Октавиус нырнул под стол, дабы укрыться от хаоса, пока его знакомый игрок наоборот - вскочил на него, громко матерясь. Только сейчас стало понятно, что он - дворф полукровка. Старичок-наемник выхватил два ножа со своего пояса и продолжая осыпать неприятелей всевозможными ругательствами, ожидал своего соперника. Прилетевший от мощного удара на стол инквизитор, заблокировал удар по себе и нацелил ответный в полурослика. Его ловко спарировал телохранитель, а после - сгреб свободной рукой карапуза. И очень вовремя, кто-то особо смышленый - перерезал веревку, которой регулировали высоту лампы. Та рухнула на стол, раскрошив голову промедлившего воина храма. Прихватив нанимателя подмышку, наемник поспешил на выход. Сам дворф громко орал, дергал ногами и пытался вырваться, осыпая весь мир проклятьями. Больше всего на свете в этот момент он желал "показать безбородым вырадкам, как воевали в его года!"
Ближний к укромному месту Касс инквизитор, быстро расставил приоритеты и среагировал на угрозу в дальнем углу, ринувшись прямо на неё. По пути в темноте сверкнули набалдашники тяг и он рванул в сторону - вовремя, болт пришелся в левое плечо, - Паскуда, да сколько их у тебя! - заорал тот, настигая свою цель. Цель в свою очередь - молчала. Она рванула в сторону, уходя от выпада и попыталась нанести удар кинжалом, неудачно. Последовавший рассекающий удар от бедра зацепил её предплечье и руку, эльфийка шикнула, но тут же свободной рукой дернула за торчавшее оперение. Мужчина заорал от боли и попытался перехватить меч, но получил удар коленом в пах, а затем и снова - по ране на плече. Вялый удар наотмашь, был перехвачен и лезвие короткого ножа вонзилось в подмышку воина, провернулось и столь же быстро вышло наружу. Подсечка, затем толчок - он упал на пол, судя по ранам - уже не боец. Кассади редко вступала в открытые бои с тех пор, как вступила в Легион и обычно в подобных ситуациях еще бы помучила раненого. Но где-то сбоку послышался крик Октавиуса. Его за ноги вытаскивали из-под стола, боевой монах делающий это получил удар табуретом по спине. Хлипкий предмет мебели рассыпался в руках пьяного матроса, слегка оторопев, он пропустил удар и схватил нападавшего уже за кисти, не давая вытащить лезвие. Среагировавший на это посол, вцепился в его ноги и начал валить на пол.
В здание вбежала новая партия бойцов, они быстро оценили происходящее и ринулись в бой. Касс спешила на помощь потерявшегося под ногами друга, но её одернули назад, ухватив за плащ. Цепочка больно сдавила шею, она содрала замок и одеяние слетело назад. Девушка обернулась, готовясь уйти от удара, но вместо выпада клинком - на неё навалились всем телом и повалили. Одноглазый церковник, видимо выронивший своё оружие ранее, покатился по полу со своей целью. Обмен ударами лежа - не приводил к особым результатам, нож эльфийка тоже потеряла где-то на третьем перекате. Наконец-то мужчина сел на неё сверху и вцепился за горло, сдавливая шею изо всех сил. Краснел он не меньше, глаза полнились злобой. Дело было плохо. Кассади постепенно начала белеть, ноги судорожно брыкались, но сил не хватало, что бы сбить чужую хватка. В глазах начало темнеть, без возможности отцепить от себя стальные пальцы, она машинально шарила рукой по полу вокруг себя, да что-то нащупала. Теряя сознание, размашистым движением она ударила своего душителя деревянной пинтой, окованной железом прямо в висок - тот пошатнулся, теряя в хватке. Затем второй-третий, мужчина освободил одну руку, что бы перехватить кружку. Жадно хапая ртом воздух эльфийка приподнялась и изогнулась, скидывая с себя обидчика. Различив пустую бутылку - ударила ею по голове лежавшего, затем снова и снова, машинально, не думаю. Когда стекло наконец-то сломалось, а лицо раненого представляло из себя кровавую кашу с осколками - она вонзила обломок ему в шею, прерывая вопли боли. Тяжело дыша и держась за свое горло она встала на четвереньки, а затем и на колени, пытаясь восстановить дыхание и понять, что происходит. Перед собой она увидела свою слетевшую бандану, а чуть дальше и накидку, по ним топтались грязные сапоги - бой был в самом разгаре.
- Эльфийская сука! - донеслось с боку. Девушка интуитивно коснулась своих ушей и повернула голову на крик, получив моряцким ботинком прямо по лицу. Люди Ортоса не отличались особой любовью к другим расам. От этого удара Кассади отлетела меж столов и потерялась на какое-то время, корчась полу оглушенной. Приятный вкус вина заменил собой железный привкус крови с разбитых губ. Да и не только губ, пожалуй. "Если мы выберемся отсюда живыми - я сама его прирежу" - пронеслось в голове. До неё доходили возгласы про "Бей паскуду" и "Держимся братья!" Где-то там играл тот самый эльф. Интересно, что он сейчас про неё думает?
Из забвения девушку вернул звук падения мешка картошки где-то рядом. А точнее - инквизитора. Их взгляды встретились. Касс начала уползать назад, но тот - попытался накинуться сверху, выхватывая запасной нож с пояса. Удар был отбит, табуретом, последовала контратака ногой, снизу-вверх - прямо в челюсть. Успешно пришлась в цель, но штаны и бедро - пострадали, по ним скользнуло лезвие. Из того же положения, она перекрутилась и обхватила шею противника бедрами в замок, пока пыталась вырвать нож из его рук. В спину кто-то толкнул, она катнулась в сторону, слегка утягивая инквизитора. По месту, где они сцепились прошлась парочка других бойцов. Выбить нож удалось лишь вгрызаясь в чужую кисть зубами. Наконец-то завладев оружием, все еще находясь выше - она с криком, перебивая ор лежавшего, начала бить кинжалом в его грудь. Один два, третий - четвертый, счет был потерян, когда храмовник перестал двигаться и, кажется, дышать.
А ведь еще десять минут назад, самой большой бедой для неё была шумная, но по крайней мере - не самая кровожадная компания. По ту сторону зала за силуэтами сражавшихся она различила играющего эльфа., правее - выглядывавшего из-за стойки Хагира, непослушные девицы торчали рядом. "Дуры" - пронеслось у неё в голове. "Ты тоже" - последовало вторая мысль, сразу за первой. Да, теперь вечер можно было считать окончательно провалившемся. Она отползла спиной вперед и оперлась о стенку, зачесывая волосы назад.
- Хорошая работа, звездочка! Похоже, кто-то "вытер об меня ноги" - неунывающе донеслось из-под стола. Октавиус прополз определенный отрезок маршрута, среди сражающихся. Он улыбался, но на его спине виднелась пара отпечатков тех, кто не смотрел под ноги, гамбезон был изодран, а в руке находился чужой арбалет и окровавленный нож для хлеба. Мужчина пытался зарядить механизм, но получалось с трудом. В него полетел не столь смертоносный, как болт, но все же не менее угрожающий взгляд. Тяжело взглотнув, Кассади начала подниматься, опираясь о такую полезную стенку. Раны на ноге и предплечье - начинали жечь, первый прелив адреналина - отступал. Рывком девушка опрокинула стол, создавая мнимую баррикаду, между хаосом битвы и парой. Затем, стала на колено и с трудом усадила картежника на колени, утягивая его вверх за грудки. Глаза забегали по его одежде, а руки нырнули под гамбезом ощупывая торс на наличие травм. Следов его собвственной крови вроде бы не было. Подвыпивший Октавиус блуждал взглядом и не придумал ничего лучше, чем достать платок и попытаться вытереть кровь с её лица. Он надавил тряпкой на травмированный нос, эльфийка отстранилась, зашипела и осыпала его целым градом пощечин.
- Не надо ля-ля, твоё пресвятейшество, - протянул плечистый моряк, вставая из-за своего стола. Будто дверной проем, он опирался руками о стол и озлобленно глядел на церковников, - нормальный он мужик, праздник ребятам устроил. А ты его грязью обливать решил? - его соратники одобрительно кивали словам и тоже начали вставать, допивая свои пинты, - сначала повышают сборы с входящих в бухту кораблей, а теперь и людей драконят! Да вы ветра штормового не нюхали, падальщики сухопутные! - из-за его спины послышались одобрительные: "Да, да! Одар, падальщики!". Один из них махнул в сторону артистов и рявкнул: "Играй!" Растерянные музыканты вразнобой глядели на собравшихся: моряков, инквизиторов стражников и самого Октавиуса. Последний вертел головой туда-сюда, оказавшись по центру импровизированного круга. Это не сулило ему ничего хорошего. Наконец-то молодой офицер кивнул труппе и показал пару монет. Те стали играть задорную мелодию с лицами белее сажи и глазами - не меньше тех самых монет.
Храмовников было меньше, почти в два раза, но зато - они вооружены. Не обделенные комплекцией морские волки - не имели клинков и топоров под рукой. Но зато похватали небольшие табуреты и начали бить бутылки в импровизированные "розочки". Молодчики разминали кулаки и шеи, инквизиторы не собирались отступать. Стража пока отмалчивалась за своим столом.
- Рональд, зови Малыша! - крикнул главарь куда-то в сторону двери и обнажил свой клинок. Официантки взвизгнули от страха, все понимающий Хагир пытался затолкать их в подвальчик, дабы те не попали под горячую руку, - Покажем церковным крысам, кто их кормит, ребята! - донеслось из другого конца зала.
Стоило первому мечнику начать сближаться с незадачливым послом, как из темного угла трактира послышался треск тетивы и тут же он схватился за горло. Арбалетный болт пробил шею, ему оставалось только булькать, захлебываясь собственной кровью.
- Дир Вин! - прокатился боевой клич и началась настоящая свалка под аккомпанемент не унимающихся флейт, струнных и ударных. Зал запомнили крики и звуки боя, кто-то падал, от ударов или нажима противника, чьи-то рубахи обагривались кровью. Октавиус нырнул под стол, дабы укрыться от хаоса, пока его знакомый игрок наоборот - вскочил на него, громко матерясь. Только сейчас стало понятно, что он - дворф полукровка. Старичок-наемник выхватил два ножа со своего пояса и продолжая осыпать неприятелей всевозможными ругательствами, ожидал своего соперника. Прилетевший от мощного удара на стол инквизитор, заблокировал удар по себе и нацелил ответный в полурослика. Его ловко спарировал телохранитель, а после - сгреб свободной рукой карапуза. И очень вовремя, кто-то особо смышленый - перерезал веревку, которой регулировали высоту лампы. Та рухнула на стол, раскрошив голову промедлившего воина храма. Прихватив нанимателя подмышку, наемник поспешил на выход. Сам дворф громко орал, дергал ногами и пытался вырваться, осыпая весь мир проклятьями. Больше всего на свете в этот момент он желал "показать безбородым вырадкам, как воевали в его года!"
Ближний к укромному месту Касс инквизитор, быстро расставил приоритеты и среагировал на угрозу в дальнем углу, ринувшись прямо на неё. По пути в темноте сверкнули набалдашники тяг и он рванул в сторону - вовремя, болт пришелся в левое плечо, - Паскуда, да сколько их у тебя! - заорал тот, настигая свою цель. Цель в свою очередь - молчала. Она рванула в сторону, уходя от выпада и попыталась нанести удар кинжалом, неудачно. Последовавший рассекающий удар от бедра зацепил её предплечье и руку, эльфийка шикнула, но тут же свободной рукой дернула за торчавшее оперение. Мужчина заорал от боли и попытался перехватить меч, но получил удар коленом в пах, а затем и снова - по ране на плече. Вялый удар наотмашь, был перехвачен и лезвие короткого ножа вонзилось в подмышку воина, провернулось и столь же быстро вышло наружу. Подсечка, затем толчок - он упал на пол, судя по ранам - уже не боец. Кассади редко вступала в открытые бои с тех пор, как вступила в Легион и обычно в подобных ситуациях еще бы помучила раненого. Но где-то сбоку послышался крик Октавиуса. Его за ноги вытаскивали из-под стола, боевой монах делающий это получил удар табуретом по спине. Хлипкий предмет мебели рассыпался в руках пьяного матроса, слегка оторопев, он пропустил удар и схватил нападавшего уже за кисти, не давая вытащить лезвие. Среагировавший на это посол, вцепился в его ноги и начал валить на пол.
В здание вбежала новая партия бойцов, они быстро оценили происходящее и ринулись в бой. Касс спешила на помощь потерявшегося под ногами друга, но её одернули назад, ухватив за плащ. Цепочка больно сдавила шею, она содрала замок и одеяние слетело назад. Девушка обернулась, готовясь уйти от удара, но вместо выпада клинком - на неё навалились всем телом и повалили. Одноглазый церковник, видимо выронивший своё оружие ранее, покатился по полу со своей целью. Обмен ударами лежа - не приводил к особым результатам, нож эльфийка тоже потеряла где-то на третьем перекате. Наконец-то мужчина сел на неё сверху и вцепился за горло, сдавливая шею изо всех сил. Краснел он не меньше, глаза полнились злобой. Дело было плохо. Кассади постепенно начала белеть, ноги судорожно брыкались, но сил не хватало, что бы сбить чужую хватка. В глазах начало темнеть, без возможности отцепить от себя стальные пальцы, она машинально шарила рукой по полу вокруг себя, да что-то нащупала. Теряя сознание, размашистым движением она ударила своего душителя деревянной пинтой, окованной железом прямо в висок - тот пошатнулся, теряя в хватке. Затем второй-третий, мужчина освободил одну руку, что бы перехватить кружку. Жадно хапая ртом воздух эльфийка приподнялась и изогнулась, скидывая с себя обидчика. Различив пустую бутылку - ударила ею по голове лежавшего, затем снова и снова, машинально, не думаю. Когда стекло наконец-то сломалось, а лицо раненого представляло из себя кровавую кашу с осколками - она вонзила обломок ему в шею, прерывая вопли боли. Тяжело дыша и держась за свое горло она встала на четвереньки, а затем и на колени, пытаясь восстановить дыхание и понять, что происходит. Перед собой она увидела свою слетевшую бандану, а чуть дальше и накидку, по ним топтались грязные сапоги - бой был в самом разгаре.
- Эльфийская сука! - донеслось с боку. Девушка интуитивно коснулась своих ушей и повернула голову на крик, получив моряцким ботинком прямо по лицу. Люди Ортоса не отличались особой любовью к другим расам. От этого удара Кассади отлетела меж столов и потерялась на какое-то время, корчась полу оглушенной. Приятный вкус вина заменил собой железный привкус крови с разбитых губ. Да и не только губ, пожалуй. "Если мы выберемся отсюда живыми - я сама его прирежу" - пронеслось в голове. До неё доходили возгласы про "Бей паскуду" и "Держимся братья!" Где-то там играл тот самый эльф. Интересно, что он сейчас про неё думает?
Из забвения девушку вернул звук падения мешка картошки где-то рядом. А точнее - инквизитора. Их взгляды встретились. Касс начала уползать назад, но тот - попытался накинуться сверху, выхватывая запасной нож с пояса. Удар был отбит, табуретом, последовала контратака ногой, снизу-вверх - прямо в челюсть. Успешно пришлась в цель, но штаны и бедро - пострадали, по ним скользнуло лезвие. Из того же положения, она перекрутилась и обхватила шею противника бедрами в замок, пока пыталась вырвать нож из его рук. В спину кто-то толкнул, она катнулась в сторону, слегка утягивая инквизитора. По месту, где они сцепились прошлась парочка других бойцов. Выбить нож удалось лишь вгрызаясь в чужую кисть зубами. Наконец-то завладев оружием, все еще находясь выше - она с криком, перебивая ор лежавшего, начала бить кинжалом в его грудь. Один два, третий - четвертый, счет был потерян, когда храмовник перестал двигаться и, кажется, дышать.
А ведь еще десять минут назад, самой большой бедой для неё была шумная, но по крайней мере - не самая кровожадная компания. По ту сторону зала за силуэтами сражавшихся она различила играющего эльфа., правее - выглядывавшего из-за стойки Хагира, непослушные девицы торчали рядом. "Дуры" - пронеслось у неё в голове. "Ты тоже" - последовало вторая мысль, сразу за первой. Да, теперь вечер можно было считать окончательно провалившемся. Она отползла спиной вперед и оперлась о стенку, зачесывая волосы назад.
- Хорошая работа, звездочка! Похоже, кто-то "вытер об меня ноги" - неунывающе донеслось из-под стола. Октавиус прополз определенный отрезок маршрута, среди сражающихся. Он улыбался, но на его спине виднелась пара отпечатков тех, кто не смотрел под ноги, гамбезон был изодран, а в руке находился чужой арбалет и окровавленный нож для хлеба. Мужчина пытался зарядить механизм, но получалось с трудом. В него полетел не столь смертоносный, как болт, но все же не менее угрожающий взгляд. Тяжело взглотнув, Кассади начала подниматься, опираясь о такую полезную стенку. Раны на ноге и предплечье - начинали жечь, первый прелив адреналина - отступал. Рывком девушка опрокинула стол, создавая мнимую баррикаду, между хаосом битвы и парой. Затем, стала на колено и с трудом усадила картежника на колени, утягивая его вверх за грудки. Глаза забегали по его одежде, а руки нырнули под гамбезом ощупывая торс на наличие травм. Следов его собвственной крови вроде бы не было. Подвыпивший Октавиус блуждал взглядом и не придумал ничего лучше, чем достать платок и попытаться вытереть кровь с её лица. Он надавил тряпкой на травмированный нос, эльфийка отстранилась, зашипела и осыпала его целым градом пощечин.
- - Ладно-ладно, всё! Хватит! - он пытался прикрыть руками лицо и спастись от истерики, - п-подожди!
- - Я тебе говорила, что это опасно! - она не унималась.
- - Да-да, ты была права, довольна?! - тон у мужчины и вправду был виноватый.
- - Нет не довольна!
- - Перестань меня бить!
- - Перестань портить мою жизнь!
Дверь снова отчетливо заскрипела, парочка замерла и посмотрела в сторону неприятного звука, звуки боя еще не стихали. Справа от их укрытия упал мертвый моряк. Они слегка приподнялись выглядывая из-за своей "стеночки" и увидели в дверях огромного, больше двух с половиной метров, мужчину с двуручной секирой, на его голове находился колпак с прорезями для глаз. Он полностью скрывал лицо. "Наверное, ужасно неудобно" - подумал Октавиус. "За что мне это?" - всплыло в голове Кассади. Видимо, для устрашения - тот не носил, ни защиты, ни рубахи. Справедливости ради, этот эффект вполне достигался: представить схватку один на один с этим верзилой можно было, но не при каких обстоятельствах, не стоило реализовывать подобные размышления на практике.
- А вот и Малыш... - тихо прошептал Октавиус, оба смотрели на гиганта, пока их взгляды не встретились. Его взор остановился на двух макушках и паре округлившихся глаз. Эльфийка сразу же пригнулась, не желая привлекать его внимание, а вот её друг так и остался играть в гляделки. Пока она прикидывала варианты, что черт возьми им делать, мужчина пробубнил: "Ой, он кажется идет к нам". По спине девушки прошел мороз, она снова выглянула, утягивая компаньона за воротник под стол. Ей предстала ужасная картина, по импровизированному полю боя в их сторону уверенно ступал колос. Кажется, его ничуть не смущало окружение, он переступал тела убитых и еще корчившихся, по дороге с ним сталкивались сцепившиеся в бою пары, но тот даже не пошатывался, отгребая их в стороны.
Рыжая голова снова скрылась за баррикадой, Кассади посмотрела себе за спину и о чудо - окно! Но вот только, узкое и высокое. Оно было не просто застеклено а представляло из себя маленький витраж, на котором изображались поля, небольшие домики и трудящиеся на покосе фигурки. Именно в него полетел табурет. Где-то в зале негодующе разразился Хагир, но остроухую совсем не волновали проблемы трактирщика. Трубы музыкантов не унимались, а стоявших на ногах - почти не осталось. Наконец-то, офицер, встал из-за стола и приказал своим людям - помочь явно лидирующей стороне - инквизиторам. Те достали дубинки и не спеша начали окружать остатки морского сопротивления.
Грузная поступь уже слышалась по ту сторону не самого толстого стола, половицы молили о пощаде каждый раз, когда его нога проходилась по ним. Девушка указала на окно, перекатилась и выпрыгнула в него. Получилось весьма изящно! А вот приземление - ознаменовалось громким хлюпком, прямо в лужу с грязью. Девушка проскальзила лицом по месиву и вдарила кулаками, разбрызгивая капли по сторонам. Поднявшись на четвереньки - протерла глаза и оказалась лицом к лицу со сворой собак. Те всей стайкой задорно гавкали, и виляли хвостами, активно принимая участие в чьем-то веселье. Касс скривилась и зашипела на них, но никого эффекта это не произвело. Со спины послышались крики ужаса. Эльфийка мысленно воздала молитвы всем Богам, и обернулась. Из окна торчал Октавиус но... Лишь на половину, он брыкался и пытался высунуться дальше, но не был на это способен. А в комнате к нему все приближался их новый знакомый - Малыш.
Уже без молитв, но проклиная себя за то, что согласилась с Октавиусом, она побежала к напарнику. Собаки, естественно, помчались за ней, громко лая, некоторые даже пытались куснуть за сапоги. Девушка подхватила из лужи арбалет, который выронил толстозадый и перецепилась через мелкую собачонку. Мужчина громко звал на помощь, а девушка приземлилась ему на спину. Не растерявшись - она прицелилась в великана. С одной стороны стоял лай собак, изнутри комнаты доносились инструменты, а снизу - Октавиус. Спуск, знакомый треск тетивы... Слегка другой, не как обычно - арбалет отравил снаряд в полет. Завидев угрозу верзила прикрыл лицо и шею обухом своей секиры, но болт, то ли от грязи, то ли от влаги - пришелся ниже и правее, в его бок. Где и застрял.
Кассади открыла рот, понимая, что потратила идеальный шанс в пустую, где-то между ног возникал Октавиус и донимал вопросами "Ну что?! Ну как там!?" Девушка быстро встала и попыталась потащить наставника на себя, но он не давался, подошедший палач уже занес секиру. Повернув голову, почти телохранительница увидела в стогу сена вилы - выхватила их и выставила вперед, пытаясь принять удар. Частое дыхание было сбито, она отвела одну ногу назад для упора, и набрала воздуха для выкрика боевого клича, по заветам её семьи.
- Дир Вир Теутерикс! - собаки не переставали поддерживать свою фаворитку. Как говорил классик: крестьянин с вилами - самая мощная боевая единица. Он затыкает любого. Но выпад вилами не достиг своей цели, впрочем, как и удар противника. Острая часть топора ударилась меж шипов орудия труда со звоном. Ноги эльфийки остались нерушимы, но вот она сама предательски уехала на жидкой грязи, до момента, пока рукоятка не уперлась в землю. Её лицо не дрогнуло, если бы кто-то еще наблюдал за этой комедийной схваткой, они могли бы подумать, что всё идет по плану. Гигант злобно засопел и попытался снова замахнуться, но вовремя поняв ситуацию остроухая подалась вперед, не выпуская оружие противника из клинча. Так они обменивались попытками, постоянно задевая перекинутого между ними из окна Октавиуса. Тот получал коленями, то сзади то спереди, громко ругался и извивался. Безуспешные попытки великана - изрядно ему надоели. Он перехватил топор в одну руку, а освободившуюся - просунул в окно. С ужасам Касс смотрела на тянущуюся к ней лапу, но без возможности отпустить вилы. Ладонь схватила её за макушку и вцепилась за волосы. За них же он её и поднял. Пронзительный крик раздался по улице, она отчаянно заболтала ногами, но импровизированное оружие - не выпускала. На лицо и руки бедного Октавиуса посыпался град случайных ударов. Наконец-то ему удалось провернуться боком и со всей силы ударить ногами в пузо воителя, вылетая на ту сторону. Головой же он влетел в живот своей подруги и утянул за собой. Эльфийка снова оказалась в грязи, теперь вместе с другом. Они оба тяжело дышали. Посмотрели друг на друга и аккурат между парой вылетели вилы, не поразив ни одну из целей. Одна из собак подбежала и стала лизать лицо Октавиуса, затем и вторая, он пытался отмахиваться, но поняв, что происходит - завел руку под одежду и выкинул огрызки костей в сторону. Псы радостно побежали за лакомством. А вот его домашний питомец сегодня окажется ни с чем.
Напарники помогли друг другу подняться. Шатающийся игрок встал в боевую стойку и направил откуда-то взявшуюся шпагу в сторону противника. Его осанка почти не выдавала хмель в глазах, вторая рука уже была заведена за спину... Но вместо честной схватки с... Кого бы он не ждал, напарница громко хлопнула его по затылку и потащила в переулок. Свора собак осталась сторожить двор таверны. С минуты на минуту здание оббегут оставшиеся инквизиторы и израненной паре здесь ловить было нечего. Тем более, что не иначе, как помилованные самой Ишей, им нельзя было тратить свой дар так напрасно. По крайней мере эта идея укрепилась в голове эльфийки. Что было в пьяной башке Октавиуса - она не догадывалась. По темным улочкам и переулкам они пытались уйти, как можно дальше.
Мужчина то и дело кряхтел в сильной одышке, все тело эльфийки - ныло от синяков и ушибов, открытые раны давали о себе знать.
- А вот и Малыш... - тихо прошептал Октавиус, оба смотрели на гиганта, пока их взгляды не встретились. Его взор остановился на двух макушках и паре округлившихся глаз. Эльфийка сразу же пригнулась, не желая привлекать его внимание, а вот её друг так и остался играть в гляделки. Пока она прикидывала варианты, что черт возьми им делать, мужчина пробубнил: "Ой, он кажется идет к нам". По спине девушки прошел мороз, она снова выглянула, утягивая компаньона за воротник под стол. Ей предстала ужасная картина, по импровизированному полю боя в их сторону уверенно ступал колос. Кажется, его ничуть не смущало окружение, он переступал тела убитых и еще корчившихся, по дороге с ним сталкивались сцепившиеся в бою пары, но тот даже не пошатывался, отгребая их в стороны.
Рыжая голова снова скрылась за баррикадой, Кассади посмотрела себе за спину и о чудо - окно! Но вот только, узкое и высокое. Оно было не просто застеклено а представляло из себя маленький витраж, на котором изображались поля, небольшие домики и трудящиеся на покосе фигурки. Именно в него полетел табурет. Где-то в зале негодующе разразился Хагир, но остроухую совсем не волновали проблемы трактирщика. Трубы музыкантов не унимались, а стоявших на ногах - почти не осталось. Наконец-то, офицер, встал из-за стола и приказал своим людям - помочь явно лидирующей стороне - инквизиторам. Те достали дубинки и не спеша начали окружать остатки морского сопротивления.
Грузная поступь уже слышалась по ту сторону не самого толстого стола, половицы молили о пощаде каждый раз, когда его нога проходилась по ним. Девушка указала на окно, перекатилась и выпрыгнула в него. Получилось весьма изящно! А вот приземление - ознаменовалось громким хлюпком, прямо в лужу с грязью. Девушка проскальзила лицом по месиву и вдарила кулаками, разбрызгивая капли по сторонам. Поднявшись на четвереньки - протерла глаза и оказалась лицом к лицу со сворой собак. Те всей стайкой задорно гавкали, и виляли хвостами, активно принимая участие в чьем-то веселье. Касс скривилась и зашипела на них, но никого эффекта это не произвело. Со спины послышались крики ужаса. Эльфийка мысленно воздала молитвы всем Богам, и обернулась. Из окна торчал Октавиус но... Лишь на половину, он брыкался и пытался высунуться дальше, но не был на это способен. А в комнате к нему все приближался их новый знакомый - Малыш.
Уже без молитв, но проклиная себя за то, что согласилась с Октавиусом, она побежала к напарнику. Собаки, естественно, помчались за ней, громко лая, некоторые даже пытались куснуть за сапоги. Девушка подхватила из лужи арбалет, который выронил толстозадый и перецепилась через мелкую собачонку. Мужчина громко звал на помощь, а девушка приземлилась ему на спину. Не растерявшись - она прицелилась в великана. С одной стороны стоял лай собак, изнутри комнаты доносились инструменты, а снизу - Октавиус. Спуск, знакомый треск тетивы... Слегка другой, не как обычно - арбалет отравил снаряд в полет. Завидев угрозу верзила прикрыл лицо и шею обухом своей секиры, но болт, то ли от грязи, то ли от влаги - пришелся ниже и правее, в его бок. Где и застрял.
Кассади открыла рот, понимая, что потратила идеальный шанс в пустую, где-то между ног возникал Октавиус и донимал вопросами "Ну что?! Ну как там!?" Девушка быстро встала и попыталась потащить наставника на себя, но он не давался, подошедший палач уже занес секиру. Повернув голову, почти телохранительница увидела в стогу сена вилы - выхватила их и выставила вперед, пытаясь принять удар. Частое дыхание было сбито, она отвела одну ногу назад для упора, и набрала воздуха для выкрика боевого клича, по заветам её семьи.
- Дир Вир Теутерикс! - собаки не переставали поддерживать свою фаворитку. Как говорил классик: крестьянин с вилами - самая мощная боевая единица. Он затыкает любого. Но выпад вилами не достиг своей цели, впрочем, как и удар противника. Острая часть топора ударилась меж шипов орудия труда со звоном. Ноги эльфийки остались нерушимы, но вот она сама предательски уехала на жидкой грязи, до момента, пока рукоятка не уперлась в землю. Её лицо не дрогнуло, если бы кто-то еще наблюдал за этой комедийной схваткой, они могли бы подумать, что всё идет по плану. Гигант злобно засопел и попытался снова замахнуться, но вовремя поняв ситуацию остроухая подалась вперед, не выпуская оружие противника из клинча. Так они обменивались попытками, постоянно задевая перекинутого между ними из окна Октавиуса. Тот получал коленями, то сзади то спереди, громко ругался и извивался. Безуспешные попытки великана - изрядно ему надоели. Он перехватил топор в одну руку, а освободившуюся - просунул в окно. С ужасам Касс смотрела на тянущуюся к ней лапу, но без возможности отпустить вилы. Ладонь схватила её за макушку и вцепилась за волосы. За них же он её и поднял. Пронзительный крик раздался по улице, она отчаянно заболтала ногами, но импровизированное оружие - не выпускала. На лицо и руки бедного Октавиуса посыпался град случайных ударов. Наконец-то ему удалось провернуться боком и со всей силы ударить ногами в пузо воителя, вылетая на ту сторону. Головой же он влетел в живот своей подруги и утянул за собой. Эльфийка снова оказалась в грязи, теперь вместе с другом. Они оба тяжело дышали. Посмотрели друг на друга и аккурат между парой вылетели вилы, не поразив ни одну из целей. Одна из собак подбежала и стала лизать лицо Октавиуса, затем и вторая, он пытался отмахиваться, но поняв, что происходит - завел руку под одежду и выкинул огрызки костей в сторону. Псы радостно побежали за лакомством. А вот его домашний питомец сегодня окажется ни с чем.
Напарники помогли друг другу подняться. Шатающийся игрок встал в боевую стойку и направил откуда-то взявшуюся шпагу в сторону противника. Его осанка почти не выдавала хмель в глазах, вторая рука уже была заведена за спину... Но вместо честной схватки с... Кого бы он не ждал, напарница громко хлопнула его по затылку и потащила в переулок. Свора собак осталась сторожить двор таверны. С минуты на минуту здание оббегут оставшиеся инквизиторы и израненной паре здесь ловить было нечего. Тем более, что не иначе, как помилованные самой Ишей, им нельзя было тратить свой дар так напрасно. По крайней мере эта идея укрепилась в голове эльфийки. Что было в пьяной башке Октавиуса - она не догадывалась. По темным улочкам и переулкам они пытались уйти, как можно дальше.
Мужчина то и дело кряхтел в сильной одышке, все тело эльфийки - ныло от синяков и ушибов, открытые раны давали о себе знать.
- - Я... Я знаю... Куда мы можем податься... - приговаривал игрок, - Амелия... Да-да, прекрасная Амелия... Она, естественно... Нам поможет, звездочка!.. - опираясь о стену пробормотал Октавиус.
- - Ты можешь, хотя бы сейчас не болтать о своих шкурах? - процедила вечно обиженная, сегодня не без основания, сквозь зубы.
- - Золотце, нам нужно где-то переждать...
- - Нет, мы сваливаем к остальным. Прямо сейчас! И лучше тебе это сделать на своих ногах, - рыжеволосая взмахнула руками, - Или я тебя поколочу и свяжу! - не заставив себя ждать, она начала стучать кулачками в его плечи и бока, но быстро остановилась, опираясь о него.
- - Кто еще кого поколотит...
- - Вот увидишь...
Оба съехали по стенке без сил, в одной из подворотен городка. Кассади прикрыла глаза, сердце еще стучало после пережитого. Она почувствовала, как её гладят по голове, - спасибо, - донеслось рядом, - зато, ты почувствовала себя, на моем месте, а? Побыла чьей-то няней, - мужчина усмехнулся.
- - Надеюсь, не придется к этому привыкать... - она тихо прошептала и уперлась лбом в чужое плечо, шикая, задев свою шишку.
- - Знаешь... Я тоже...
