Lordego
Пользователь
Последнее редактирование:
Никнейм в лаунчере: Ekes_Ferry
Раса: Интей
Рост: 176 см
Религия: Светоч, Дева Мэрилин
Атрибуты:
1. Сила 7
2. Ловкость 8
3. Выносливость 10
4. Телосложение 12
5. Интеллект 13
6. Мистицизм 14
7. Восприятие 15
Профессия добывающая : Травник
Профессия ремесленная :
Возраст: 22 года
Спец. роль: Светлый Жрец
Внешность персонажа: Белокурые волосы с единственным золотистым глазом. Бледный цвет лица, с еле заметной белой чешуей. Кожа натянута на кости. Рога Интея оказались сорванными на корню. Черная, как смоль молитвенная ряса, украшена по краю узором золотым. На шее символ светоча, а под одеждами шипит и ползает змея.
Уникальная модель: в разработке...
Характер и личность персонажа: Святоша, что фанатичен в своей вере. Дружелюбен и не подумает в беде оставить девы Мэрилин поклонника. Любит природу, в частности следить за садом. Но не могло всё гладко быть. Змеиный нрав, что выжидает. Злопамятен и терпелив в своей охоте. Охоте на еретиков.
Знание языков: Всеобщий, Шовифский.
Из положительных сторон: Привык с годами обходиться одним глазом, не чувствует стеснений и проблем на этот счёт. Высокий болевой порог, телесные увечья не вызывают криков, слез. Непривередлив, способен обходиться малым. Самоучка, лекарь.
Из недостатков: Яркая Анорексия. Не наберёт пяти десятков в весе. Отсюда слабость повседневная. Тяжёлый труд губителен жрецу. Не чувствует ни холода, ни жара, а потому внимателен к среде. Существенен и страх лишиться Светоча вниманья.
Своя модель:
Империя Шовиф.
Абден.
Проклятие, коим одарит лишь Шовиф.
Клеймо рабов.
Слово, что воплощает волю, нрав Хозяев.
Дитя рожденное из плоти, крови древних ящеров и люда. Интей, чьё имя Экес. Плод совокупления с рабом и просто бедное дитя. Отца не видел отродясь.
Дни, недели, год за годом, лишь мать оберегала. Дитя рабыни, вскоре сам окажется рабом. Глаза, что напоминают свет зари. Жёлтые волосы, что отдают теплом. Белые рога и чешуя.
Ехидна, человеческая мать интея. Любимым наставленьем, была фраза - оставаться человеком. Произнося её, та вкладывала смысл и надежду. Чтоб сын подрос и оставался добр к миру.
Последователь веры, Святой Девы Мэрилини. Богиня, чей умысел был в равенстве и процветании. Как будто наперекор её словам, был создан Шофинизм…
Вот Экес учиться читать, писать используя часовник матери. Богослужебная книжонка, с неизменными молитвами. На вид такая старая, почти забытая. Шовифский познаёт на улицах, на слух.
В свой первый юбилей, интей получит побрякушку, что мать зовёт с любовью “Светоч”. Тот вырезан из древа светлого. Кулон по форме - вытянутый ромб.
И сразу после, первая работа. До этого никто не трогал малыша. Шовифы сразу заприметили. Мальчишка, со светло белой чешуей. А подойдя поближе, заглянут в глаза. Тут сразу тайна стала явью. Они папашу знают. Готовы клык на отсечение отдать. Ох сколько смеха было в их словах.
Со дня на день работы не простой, парень услышит разговор.
-Эй Хас-с-с, может нам твоё отродие сильно не гонять, а?
Толпа зальется хохотом шипящим. Всё как они и говорили. Белая чешуя, в точь точь как паренька. Вот только ящер наделён был алыми, совсем не добрыми глазами.
-А вот ш-ше он! Эй Абден, поди обними папашу! Аха-ха-ха!!!
И не успел опомниться мальчишка, как оказался наедине с отцом. Хаас осматривал того от головы до пят. Не нужно было слов, чтобы понять о чём он в это время думал…
-Прошу, мне нужно завершить свою работу.
Экес пытался улизнуть, но оказался под когтистой лапой ящера.
-Две с-с-сотни лет. Ну как я мог так облаж-ж-жаться.
Слова сменились действием. Тот развернул к себе лицом и ухватился за рога. Треск, за ним ещё. Голову мотнуло в сторону. Хас держит в кулаке рог сына, а после бросит за спину. Стук кости об скалу, шлепок о землю, следом поднимет облако из пыли. Экес не мог понять, что только что случилось. И лишь когда глаза залило кровью изо лба, раздался детский крик.
-Нет! Прошу! Не надо!
Хас не реагировал. Следом был вырван рог оставшийся.
-Ех-х-хидна, эта ведьма… Х-хватило наглости укрыть. И эти ж-жёлтые глаза...
Схватив рог заостренный в хват обратный, пырнет в глаз левый пацана. Тот всё пытался улизнуть, толкает в грудь, пинал в живот. Сколь может тщетно положенье быть.
Ну наконец на крик поспели прочие Шовифы. Оттащили Хасса прочь от сына.
-Ты в с-с-своём уме?! Кто же заплатит за ис-с-сколеченного Абдена?! Не с-с-смей портить мой товар лишь из-за с-с-собственных промаш-шек.
Заварушка среди ящеров, один из воинов Шовиф что-то заметив, незамедлительно, метнул копьё. Попал. Схватив за рукоять, осматривал трофей.
-Во вс-с-сяком с-с-случае. Пош-ш-шли обратно в лагерь. Не хватало ещ-щё нам на кого нарваться.
Ящер отбросит в сторону зелёную змею. Крик Экеса давно уж стих. Видать он много крови потерял в ту ночь. А просыпается в родных объятиях. Мать успокаивала и ласкала. Страх перед отцом, сменялся страшной злобой. Символ родства, белые рога... Осталась только чешуя.
-Дитя… Знаю, как тебе сейчас больно. Я всё понимаю… Но прошу… Оставайся человеком. Будь выше этого. Ведь иначе Дева Мэрилин и от тебя отвернется.
С дланей Ехидны опускался белый свет. Запекшаяся кровь на коже, на одеждах тихо бурлила, стягивалась к ране. Боль уходила, а в волосах текут слезинки матери. Та шепчет строки из часовника, Экес затянет сон.
Тот день он провалялся дома, глубоко в трущобах. Воспоминания терзали его разум. Он возвращался к месту, откуда черпал эту злобу и там где открывался вид на город Сцинтиа.
Из-за спины взлетают птицы ласточки, маша крылом те улетают в даль. О как же манят за собой… Экес протянет длань затмив себе закат.
Из-за куста шипение. Та самая змея. Для её размеров, рана страшная, как только дожила. Мальчишка сделал шаг на встречу, а после падает наземь. Чёртовы ящеры, чёртовы Абдены. Будь тут богиня Мэрилин, такого не случилось бы.
Интей потянет руки к умирающей змее. И в тот же миг, как будто за спины, звучат знакомые слова.
- “Оставайся человеком”.
Впервые за всю жизнь, дитя взмолит прощения у бога, от сердца чистого. Шепчет под нос знакомые молитвы из часовника. Помнится как мать так делала и сразу после становилось легче.
Казалось, что нутро вот-вот и разорвёт. Мы все равны. В жизнях есть свет. А зверь не тот, чей страшен вид и облик, а тот, кто уподобился звериному инстинкту.
-Уроборос…
Змея, что по легенде угостилась собственным хвостом. Сейчас кусает за руку спасителя. Экес отпустит ту в кусты и не спеша пойдёт домой. День ото дня лишь хуже.
Тяжёлое дыхание и бледный цвет лица. Парень не знал сколь долго длился его сон. Но помнит чёткие секунды пробуждения, он видел силуэт Шовифов. Те хлопотали, бегали кругами, другие рядом что-то пишут.
Лечение прошло успешно. Шовиф в халате ликовал. Холодная плита, разбросаны шприцы и колбы. Тело Интея исхудало. Слабость отдавалась эхом по костям. Как выяснится позже, мать отдала своего сына на лечение... На опыты. Сколь сильно манит тело мальчика, но продолжать новый хозяин не решался. Казалось что одно неверное движение и все труды на смарку.
Экес теперь работал в лазарете. Смотрел как варятся отвары, зелья. Разносил куда что скажут. А по ночам читал свои молитвы, мать на прощание оставила часовник. Не в силах больше свидеться с сынишкой.
С теченьем времени, парнишка замечал неладное. Казалось, что у кустов глаза, ели заметные.
Чьё-то присутствие давило.
Но нету времени витать в догадках. Новый хозяин подзывает. Пока совсем мальчёнка, лишь показывал. Как взращивать цветы, как собирать плоды. Малыми шагами, тот передавал рабу свои идеи, увидев родственную душу. Интей так трепетно следил, ухаживал за растеньями. И приходил в неописуемый восторг, в день урожая.
Бывали дни, когда у Ящера сводило память. Экес был рядом, помогал. Незнание Шовифского, приносило неудобства. Но даже так, парень не опускает рук.
Прошли пять долгих лет. Интей впитал недюжинные знания о травах и лекарствах. Научился писать, читать Шовифов изыскания. Но вот алхимия, так и осталась лишь загадкой. Не та это наука, что познаётся в наблюдениях.
И как на зло, пробудились первые побочные эффекты от лечения. Боль перестала досаждать юнцу. Будь то обыденный порез иль хлёсткие удары плетью. Ещё та самая змея. Год из-за года становилась ближе. Вскоре и вовсе не стеснялась заползать в одежды. А Экес был не против. Свидетель той же ночи под рукой, уж словно старый друг.
Абден, что был не в силах тяжести таскать, с маниакальною заботой к змеям, одноглазый, а ныне вовсе потерявший одно из своих чувств, продался первому желавшему. Им оказался ящер из Мерктура. Портовый город, в коем интей не долго продержался. Отправился под парусом долой с материка. Неужто сакральная мечта сбылась?
Шесть дней и семь ночей к ряду. Лишь пара звонких, дорога продолжалась. Казалось, что паренёк состарится, умрёт, переродится раза три. И только после доберется. Но вот на горизонте новый город Ганзбург, Ганза. Куда помельче, чем любой в Империи Шовиф. Куда беднее…
Невооруженным глазом видно, сколь жуткие времена тут пережили. Вниманьем завладела церковь. Знакомая символика. Шиповники, та самая фигура. Неужто пресвятая Дева Мэрилин?
Из разговоров стало ясно, что те лишь пополняют население. Им подойдет любая сила и наплевать на способы. Церковь освободила бывших Абденов. Мальчишка тот час стал их частью.
Неся пускай и скромные, но знания империи Шовиф, интей обзаведётся уважением, как лекарь, что не искал наживы. Чистая и добрая душа, что даже змея греет на душе.
Жрецы Девы Мэрилин, прознав о маленьком целители, уделили тому время. А вскоре вовсе обнаружили внутри парнишки дар, столь почитаемой богини.
-Какая жалость, что ты муж… Пускай и личико смазливое.
Похоже Экеса еда не допустили во служение при Храме. Но по повериям жрецов, мужчина существо куда корыстнее, чем женщина. Он кровожаден и жесток. Пускай подобное никак нельзя сказать о парне в частности, но таковы законы.
Взамен жрецы дарили толкования слов Светоча. Обучали ритуалам и обрядам. Подковывали в Догмах и укрепляли веру у юнца.
Но вот чего никто не мог понять, так это манию парнишки к страшному.
Уход за кладбищем, уборки на могилах. С плитой надгробной, общался, как с живой. Рассказывал истории, делился с той терзаньями.
Уроборос, так звали гибкого приятеля интея. Сколь обходителен с ним был. Кормил по расписанию. Из рациона яйца птиц и кур, вредители полей. Казалось даже понимает. Способен осознать шипения и отвечать на том же языке.
Экес свой садик обустроил, тут он выращивает ягоды, цветы. Нарцисс, Шиповник и Лобелию, Пиону, Мать-с-Мачехой, Вербену. Так много, по немногу. Варил отвары, примеси и прочие приправы. Почти что на любую хворь найдёт управу. А коли не получится, свет с дланей снизойдёт к больному.
Пускай пугала тёмная фигура в рясе, но каждый на опушке знал, что это их невинный жрец выходит травы собирать.
Да только незадача, день ото дня болезненнее вид. Догмата чрезмерности, почти свела с ума. Малец отказывался есть излишнее, а иногда и вовсе. Так исхудал, глядишь пройдётся близь могил и перепутают с жнецом.
Жрецы таскают всюду за собой. На этот раз проводят "Освящение". Притащат благовония с чистой речной водой. Усадят рядом паренька и заливаются молитвой. Когда настанет время тишины, одна из дев опустит в чашу Светоч. И та, как по приказу пронзится лучём света, что не покинет водной глади.
Жрецы кропили свои светочи, а после подберут сосуд побольше. В коем поместится сам Экес. Одна из дев срывает с шеи парня светоча и убегает в сторону. Было легко сдержать юнца, что рьяно рвался за воровкой. Но лишь немного погодя та возвращалась с новеньким шнурком.
Как только символ Мэрилин, окажется на шее, те вновь начнут молитву. На этот раз над чаном.
-Экес, полезай скорее.
Прошепчет та "воровка".
А парень следует указу. Стоя по пояс в светлых водах, на слух воспримет строки. Что то о посвящение ослепшего. Иронично такое слышать одноглазому интею.
Рука, что кралась позади, погрузит в воду с головой. Но как же долго... Свет от воды лишь гаснет, пока не оказался в полном мраке. Хватка ослабится и Экес вынырнет наружу.
-Светощённый...
Лишь после объяснят, что за обряд. Что ныне светоч защитит.
Жрец искуситель. Таким запомнили парнишку, что говорил со змеем. За то, что часто в шутку проверял на верность Догмам Девы Мэрилин. Глядишь притащит лишнего стаканчик с выпивкой или склоняет к лени на день пастуха. Рассуждал о воровстве, ища в чужих словах намёки на лазейки.
Как бы то ни было, церковь признала все старания жреца. Годы службы во благо города. Фермерство и врачевание. Благословение Святой и следованье Догмам. Парня направили в инквизиторий, где тот изучит их законы, кодекс. Даруя свет нуждающимся, зачитывает проповедь.
Отныне его миссия в искоренение еретиков, сплочение разумных. Через два год, Экес отправится к доселе неизведанному берегу.
Но а пока, жизнь продолжается. Изучения священного писания, обряды, ритуалы. Дрессировка старого питомца. Уроборос казалось стал совсем ручным, но в тоже время беспрекословно защищал хозяина. Пока молитва не окончена, не стоит дёргать рясу у жреца.
Уже после венчания, сразу с зачатием дитя, Экес проходит новый ритуал. Очищенье Мэрилин, тем самым показав своё решение служить до дня своей кончины. Вскоре мужчину нарекли “Страдальцем”.
В октябре того же года, на свет родится дочь интея. Что заберёт имя одной из прошлых Дев. Вабия Ферри. Фамилия взята у матери, ведь муж гнушался вспоминать свою.
Последним подарком от отца новорожденной, стал вырезанный светоч из кости Яка.
Ещё пара месяцев близь дома и муж отправился на миссию, в отряде инквизиции. Наверняка дочурка не запомнила лица…
В инквизитории свои дела. Выпускной экзамен, как то так. Ровесники жреца дерутся насмерть с магом. У еретика не было и шанса, слаженна работа, рыцарей святых.
Маг ещё дышит. Вернее брызжет слюнями и слезами. Всех кто стоит рядом проклятьями одарит. Экес проходит рядом и молит инквизитора отдать его ему. Не во спасение конечно, а для судьбы похуже.
Грехоказание... Виновника прижмут к столбу спиной, а на обратной стороне забьют в ладони гвоздь. Ноги окутаны терновником. Прекрасный вид на небо голубое. Сил еретика хватило лишь на день. После тот умолкнет.
Ещё дня два к ряду навещал его лишь Экес. Зачитывал молитву, прегрешения. Вытирал с лика пот и слёзы, а после оставлял. Вскоре тот без еды, воды и сгинул.
Аллиянор, столица Аллии. Портовый город поклоняющийся Тедрос. Пара деньков на подготовку и вот готово судно. Стоя на палубе, Экес разделит яблоко с питомцем. Противоречивая, но в тоже время чудная картина.
Конечный путь маршрута, новый материк - Эфем.
