djormas
Пользователь
Последнее редактирование:
Имя персонажа: Алек Кавьер
Никнейм в лаунчере (На латинице): Djormas
Раса: Человек
Рост: 185
Религия: Дева Мэрилин.
Атрибуты:
1. Сила 12
2. Ловкость 7
3. Выносливость 8
4. Телосложение 15
5. Интеллект 13
6. Мистицизм 14
7. Восприятие 10
Спец роль (при наличии): Жрец
Возраст: 45
Внешность персонажа: Крепкого телосложения мужчина средних лет, лицо заросло густой бородой и усами, чрез которые давно проросли пряди седины. Не смотря на его серьезные габариты, которые постиглись за время недолгой военной карьеры и работы в поле, лик его добродушен, что контрастирует с его грубыми чертами лица. Глаза, словно отлиты из тёмно-зеленого малахита, которые порой могут сверкнуть чрез его длинные волосы.
Характер и личность персонажа: Крайне трепетно относится, чуть ли не одержим своей религией, мягок по отношению к соратникам, гостеприимен. К грешникам и неверным относится с большим презрением. Не брезглив, трудолюбив, поскольку приличную часть своей жизни вел хозяйство. Считает, что догматы Светоча – путь к счастливой и праведной жизни.
Плюсы: дружелюбен, гостеприимен, мягок
Минусы: доверчив, неуклюж, одержим верой
Никнейм в лаунчере (На латинице): Djormas
Раса: Человек
Рост: 185
Религия: Дева Мэрилин.
Атрибуты:
1. Сила 12
2. Ловкость 7
3. Выносливость 8
4. Телосложение 15
5. Интеллект 13
6. Мистицизм 14
7. Восприятие 10
Спец роль (при наличии): Жрец
Возраст: 45
Внешность персонажа: Крепкого телосложения мужчина средних лет, лицо заросло густой бородой и усами, чрез которые давно проросли пряди седины. Не смотря на его серьезные габариты, которые постиглись за время недолгой военной карьеры и работы в поле, лик его добродушен, что контрастирует с его грубыми чертами лица. Глаза, словно отлиты из тёмно-зеленого малахита, которые порой могут сверкнуть чрез его длинные волосы.
Характер и личность персонажа: Крайне трепетно относится, чуть ли не одержим своей религией, мягок по отношению к соратникам, гостеприимен. К грешникам и неверным относится с большим презрением. Не брезглив, трудолюбив, поскольку приличную часть своей жизни вел хозяйство. Считает, что догматы Светоча – путь к счастливой и праведной жизни.
Плюсы: дружелюбен, гостеприимен, мягок
Минусы: доверчив, неуклюж, одержим верой
" Любая жизнь наделена Светом.
Отвергая Его, всяк сущий обрекает себя на небытие, предаваясь забвению.
Не признавая чистоту и непорочность Девы Мэрилин, грешник отвергает и свою душу.
Поддавшись колдовству, ныне знавший Свет, проведет остаток жизни в истязании, именуемом Грехоказании. "
– Алек Кавьер.
Отвергая Его, всяк сущий обрекает себя на небытие, предаваясь забвению.
Не признавая чистоту и непорочность Девы Мэрилин, грешник отвергает и свою душу.
Поддавшись колдовству, ныне знавший Свет, проведет остаток жизни в истязании, именуемом Грехоказании. "
– Алек Кавьер.
Беглые огни.
… Я мало что помню из детства, но Сколько себя знаю, Её лик всегда освещал меня во всех моих делах. Я был рожден в Мстиграде, в княжестве Опольском – земля работящих, крепких мужей и славных, верных жен. Мои родители были преданы Деве Мэрилин, казалось, как никто другой. Соблюдая каждый пост и молвя про себя молитвы, они желали крепкое и добродушное чадо, что подобно Светочку, дарило бы Свет в их жизнь. По их рассказам, во время Светещения, я не обронил ни звука, словно понимал уже тогда, всю важность процессии, стараясь не сотрясать стены величественно храма своими возгласами. С годами, как крепло мое тело и рассудок, я принимался помогать своим родителям по хозяйству. Жизнь в Ополе трудно было назвать легкой – хозяйство, с которым постоянно могли возникнуть проблемы, скот, который, не позволь Светоч, может заблудится на пастбище и колдовство, что сотрясало наши умы, заставляя бояться за свое существование. Однако, нигде ты не услышишь такой прекрасный хор голосов, воспевающих Деву Мэрилин, как во время Дня Плодородия, когда твоя рука, в унисон с остальными опрокидывает зерно, с надеждой, что оно взойдет, прокормив вас еще один год. Нельзя и забыть, как женские и мужские голоса сливались дружно в один мощный тембр, который я считал, и до сих пор считаю, самим ликом Светоча. В нем можно было чувствовать всей душой значение всех добродетелей Мэрилин – любовь.
Я любил играться со своими сверстниками, изображая Опольскую рать и Скрид Моровских колдунов. Естественно, по правилам игры, вторые вечно уходили побитыми нами – молодыми, но вечно правыми солдатами, защищаемыми Светочем. Повзрослев, мои интересы мало изменились, мне все так же нравилось махать мечом, сражаясь за свою родину, оттого я и пошел временно на службу, дабы заработать и постараться прокормить своих родителей. После нескольких небольших стычек с колдунами, я начинал терять тот романтизм солдатской жизни. К годам двадцати, я понял, что мне нужен был Свет…
Все мы живем под Светом.
… Моя вера крепла с каждым прожитым годом. Я вдохновлял других, воспевая красоту и чистоту Мэрилин. Мне казалось, что единение со Светочем становится мне ближе мирской жизни. В моей голове проскользнула мысль о становлении священнослужителем, "Страдальцем". Однако, возлёгши на алтарь, дороги обратно не будет, меня будет ждать новая жизнь – жизнь под настоящим Светом. Часть паствы храма знала меня, однако, этот день знаменовал рождение нового, чистого, более преданного Алека. Вцепившись в алтарь, я предвкушал свою новую судьбу. Вслушиваясь в священные песнопения, я старался запомнить каждую строчку из них, поскольку только они сопровождали меня в этом пути. Главная жрица избавила меня от прошлого. Очищение Мэрилин и дарование своего начала Светочу, казалось малым, что я мог предложить в качестве своей благодарности. Я был готов рухнуть на землю от бессилия, словно был рожден второй раз и вовсе позабыл как ходить. В свою же очередь, мне нужно было взлететь.
Беззаботные дни сменились постами, песни в унисон во время посева уступили молитвам с другими священнослужителями, лик родителей сменил образ Девы Мэрилин… Из моего разума начинали исчезать моменты иной жизни, оставляя только воспевание красоты и непорочности Светоча. Цветение Мэрилин являлось для меня особым событием, когда каждая душа могла любить и могла быть любимой. Каждый уложенный венок у двери даровал счастье, я искренне верил в это. Шли годы, старые знакомые и друзья обзаводились детьми, венчались. Я пересекался с ними взглядами, во время своего шествия, видел их счастливые лица и думал... Возможно, я бы тоже был хорошим семьянином, но мне уготована другая тропа. Лишь пережив все невзгоды и лишения, можно удостоится большей любви Светоча.
С годами я чувствовал еще большую чистоту своей души. Главная жрица видела мою преданность и непорочность, позволив изучать священные писания, каждая строчка которой откликалась ласковым голосом Девы. Ночи уходили на чтение и осмысление, а дни на участие в службах и обрядах. Учится технике произнесения молитв приходилось порой и на бывших раненных боевых братьях, приходивших в храм. Во время ритуала они смотрели на меня с гордостью, понимая, что это дело, ради которого я и был рожден. Произнося молитву, из моей длани исходил слабый Свет, излечивая рану моего товарища. Если бы не Выбор, я бы мог оказаться на их месте, либо в месте, куда не проникает Свет вовсе. Моё обучение шло неспешно, мне было тогда около 30, тяжелее всего мне давались ритуалы Грехоказания...
Детский вопль. Ручеек крови. Повторяющаяся день изо дня молитва. Выбор.
… Был случай, когда я смог показать всю свою верность Деве. Грехоказанию придавалось чадо, поддавшееся колдовству, открыто отрицающее священный Свет. Проводив ритуал, я хватанул молодые рученки, в которых уже чувствовался трупный холод. Приподняв дитя над землей, в руки начала входить холодная сталь, пригвоздив нечестивого к столбу. Кровь лилась ручьем, пропитывая почву. Детский вой закладывал мои уши, пока я связывал его ноги острым терновником. По какой-то причине, я потерял силы, я почувствовал себя опустошенным. Встав на колени и достав молитвенник, я принялся читать проповедь… И смотрел на лицо ребёнка. Почему он отверг Светоч? Неужели Её красота и любовь не согревают отдаленные уголки его разума? Неужто колдовство настолько сладостно, что затуманило разум юнца? Моя молитва подходила к концу, к тому времени он перестал реветь и как-то сопротивляться, лишь тяжело дыша. Я часто приходил к нему, пока тело не успело полностью сгнить. Хоть в отличии того случая, у меня и были силы, я все так же вставал на колени, как в первый раз, принимаясь читать молитву, смотря на его уже бездыханное бледное лицо. “Только если бы ты сделал правильный Выбор, юнец.”
С открытием некого Эфема, мне была уготована серьезная роль от главного жреца – отправится туда с другими, дабы под эгидой страха, надежда в Свет в людях не угасала. Это было для меня большой честью, я понимал, что они видели мою преданность и я не мог подвести Деву. Отплыть предстояло из тёмного, неприветливого Ортоса, по пути в который, я повстречал несмышленого оруженосца Уму, завербованного моим новым товарищем Теодором. Наши цели по распространению идей Светоча были схожи, оттого будущая работа казалось не такой тяжелой. Порт я встретил с опаской из-за его буйства и постоянного говора, который порой был непонятен мне из-за обилия различного акцента и жаргона. Я до сих пор немного побаиваюсь кораблей, поскольку никогда не доводилось бороздить океан, ведь всю свою жизнь я простоял на сухой земле...
В каюте стоял влажный, спёртый и душный воздух. Пахло потом, алкоголем и рыбой. Хрипло звучали болезненные стоны. Было темно. Но мы не боялись. Мы были под взором Света.
* Сжав Светочек в правой руке, он добродушно улыбнулся, тепло томя свою любовь глубоко в своем сердце *
